Ачайваямская весна - страница 29
— Воронов нельзя обижать, — продолжает Иван Иванович. — Они людям помогают. Раньше, когда охотились на снежных баранов, вороны всегда показывали, где бараны лежат. Мы вдвоем с братом Кояном тогда вместе ходили. Идем — смотрим: вороны над одним местом кружатся. Мы близко, напрямую к той сопке идем. Как близко подойдем, то вороны выше летать начинают, кружиться. Значит, бараны нас заметили. Тогда один остается и стоит, не двигается. А другой идет в обход — справа или слева, как удобнее. Если один неподвижно будет стоять, то другому совсем легко будет к баранам подобраться. Вон — Чельгат. Тот еще недавно так близко к баранам подбирался, что догонял барана, ножом убивал. Потом надо воронам все кишки баранов оставлять.
Очень вороны умные и сильные. Как-то один русский еще давно приехал на отел. Он тогда увидел, что ворон выклевывает глаза теленку, который еще рождается. Он говорит:
— Я его сейчас убью!
Ему люди говорят, не делай этого. Ворон может обидеться, тогда все стадо пропадет. Он клюет, наверное, потому, что мы ему никакой еды не дали, ничего не оставили от забитых оленей.
Он все же взял ружье и убил того ворона. Скоро прилетела туча воронов. Они всех важенок заклевали и всех телят. Только после этого улетели. Они так за своих мстят.
Оставив на совести Ивана Ивановича этот рассказ, мы приступили к выгрузке имущества. Снова надо строить корраль, снова пастухам работа и работа. А нам предстоит опять переезд в другую тундру — в Пахачинскую.
Средние Пахачи
Поселок Средние Пахачи небольшой. Он стоит на горной речке Пахача, которая впадает прямо в Тихий океан.
Поселок чудесный. Домики новые, деревянные, из бруса. Обшиты фигурными досками и покрашены в самые веселые цвета. В поселке фундаментальная двухэтажная школа, прекрасная больница, один из самых лучших на Севере клубов — несколько залов, библиотека. Такой клуб мог бы сделать честь любому сельскому поселку и на «материке».
Дома отапливаются центральной котельной — никакой заботы с дровами. Никаких перебоев с электричеством. В домах имеется водопровод, канализация, ванны. Все как на «материке».
Только ходишь здесь не по земле, а по эстакадам. Весь поселок опутывают мостки на сваях. Построен он на мерзлоте, и летом место вокруг становится топким.
Шел март, и снег на мостках был кое-где заляпан кровью. «Ага, — подумалось, — значит, забой оленей проводят, мясо возят».
Оказалось — совсем не от оленьего мяса эти пятна, а от собачьей крови. Собаки бродят поодиночке и стаями. Ждут, когда их запрягут и заставят работать. Пока ждут — дерутся. К людям относятся с почтением.
К достоинствам Средних Пахачей надо прибавить и то, что это хозяйство, одно из лучших на Крайнем Севере по организации оленеводства, дает еще продукты, совсем не свойственные Северу: кур, яйца, молоко. И продукты эти очень дешевы.
Кормит поселок река Пахача. Травы здесь, в речной пойме, выше двух метров. Сено готовят для коров с избытком. Косят чукчи, русские — все, кто живет в поселке и хочет пить молоко. Косцы привязывают к поясам колокольца или разные железки, чтобы гремели. Медведей пугают. Медведей здесь больше, чем где-либо в России.
Каждый год по реке идут на нерест лососевые: кета, горбуша, нерка, чавыча, кижуч. Рыба побита о камни, чуть жива. Люди ее ловят. Рыбу режут, готовят юколу, сушат на вешалах, которые тут же и стоят. Женщины-чукчанки одним движением ножа отделяют голову, а другим разрезают рыбину от того места, где голова была, — шеи-то у рыбы не найдешь — до самого хвоста. В таком виде рыбу и вешают на жердину. Она быстро высыхает, и ее складывают в мешки. Высококалорийное питание готово.
Рыбу, кроме того, солят в тузулке — в насыщенном солевом растворе, просто посыпая солью.
Ну а местным жителям кроме этого природа посылает еще и икру, ягоды — голубику, бруснику, морошку, шикшу, жимолость, чернику — и грибы. За два часа здесь можно набрать ведро ягод. Грибы за ценность не считаются. Чтобы ведро набрать, и получаса будет много.
— Говоришь, кто у меня прапрапрапрадед был? — задумался Володя Кергувье. — Не помню. Я только знаю, кто у меня прадед был.