Адаптация - страница 6

       Вода. Аптечка. Кабан обождет.

       Флягу получилось снять раза с третьего. Крышку Глеб зубами открутил и приник к горлышку, считая глотки. Много нельзя. На потом надо.

       Если у него есть еще это "потом".

       Вокруг было темно. Вершины елей упирались в круглую бляху луны. Перемигивались звезды. Привычно гудел ветер, а земля, отдавшая скудное тепло, теперь тянула последние крохи из Глеба.

       Но замерзнуть он не успеет: раньше сожрут. Странно, что до сих пор никто не явился. Повезло.

       - Слышишь, сука, - прошипел Глеб дохлому кабану, ударяя кулаком в тушу, - мне повезло! Мне!

       Он попытался засмеяться, но боль в ушибленных ребрах перекрыла дыхание. Выползать. Во что бы то ни стало выползать.

       Рука. Нету руки. Как будто нету. Пальцами щупаешь - вот она, родимая. А не болит. Плохо. Встать надо. Уйти надо, пока не явились на запашок-то крови. Везение - оно не вечное.

       - Встать, - скомандовал себе Глеб и сам же ответил: - Встаю. Сейчас. Уколюсь и встаю.

       Инъекция на некоторое время вернула чувствительность, и он тут же проклял это возвращение. Глеб лежал, привыкая к огненным мурашкам, раздирающим и без того разодранные мышцы. Через вечность - секунды две, если верить инструкции - жжение сменилось холодом, и ощущение оказалось еще более мерзким. А потом левая рука снова онемела, только иначе. На ощупь она была как палка, покрытая сухой коростой свернувшейся крови. И обломки лучевой кости выглядывали из раны желтоватыми искорками.

       Глеб пальцами запихал их в рану и, как сумел, залил пеной из травм-баллончика. А потом сидел и смотрел, как пена меняет цвет, отвердевая и заковывая перелом в тиски полимерного гипса. Винтовка отыскалась в кустах, бесполезная и тяжелая, но Глеб не бросил, пристроил кое-как за плечом. И рюкзак распотрошенный забрал.

       Издали, поторапливая, донесся многоголосый волчий вой.

       Только все равно быстро идти не получалось. Хорошо, что в принципе получалось идти. А когда-то бегал.

       В тридцать пятом вот. Глебушка тогда несся, не чуя ног. Задыхался. Хватал пыльный воздух губами. Брал резкие повороты и низкие заборчики. И думал лишь о том, чтобы не упустить ублюдка.

       Не упустили. Загнали в тупичок и уже там, заперев в коробке из кирпичных стен, били. Он не сопротивлялся, сразу упал, подобрался и голову руками прикрыл. И ни крика, ни стона, даже удары были глухими, точно они с напарником не дроида - мешок с песком пинали.

       Надоело быстро. И Глеб отступил, а напарник все выплясывал, нанося точные злые удары. Только автомат подпрыгивал, норовя с ремня сорваться.

       - Да оставь ты его, - сказал Глеб, когда напарник на секунду прервался. - Хватит.

       Но напарник снял автомат и, передернув затвор, перечеркнул очередью лежавшего на земле. Тот задергался, словно кукла на веревочке, и развернулся, пытаясь подняться. Вторая очередь, под прямым углом к первой, завершила попытку.

       - Ты чего?! - Глеб тогда испугался. - Мы не договаривались стрелять! А если ошибка и это не андроид?

       - Не боись, нету ошибочки. Наводочка точняк.

       Напарник обшарил карманы и вытащил регистрационную карту с меткой корпорации.

       - Видишь. Точно, как в аптеке. Да не мандражуй, нежный ты наш. Все будет океюшки, - напарник хлопнул Глеба по плечу.

       С некогда белой рубашки мертвеца смотрели черные дыры пулевых ранений. Крови вытекло немного. И Глеб ничего не сказал напарнику, когда тот принялся раскладывать тело звездой. Закончив, он расправил на груди мятый лист с пропечатанным лозунгом: "Мир для людей!" и камнем придавил.

       Уходили бегом. Правда, бежали скорее потому, что положено было бегать после убийства, чем и вправду опасаясь полиции.

       Там свои. Там тоже думают, что этот мир неправилен. А значит, кому-то нужно его исправить. И что насилие - лишь метод.

       Остановились в старом городе, и напарник, заглянув Глебу в глаза, кивнул: мы правильно сделали, брат.

       Наверное.

       А что мутит - это с непривычки. Но Глеб приспособится. Он и приспособился настолько, что в следующий раз сам держал автомат. Пули ложились кучно.