Адмирал ФСБ (Герой России Герман Угрюмов) - страница 45

В. М.), получающих с момента объявления войны желаемое стратегическое значение. …Значение сообщения и транспорта слишком понятно, чтобы стоило о нём говорить далее».

Поражение в войне — горе горькое, но ещё не беда. Беда — когда в стране Смута!.. Человек с сильной волей, огромного личного мужества, бесконечно преданный флоту и России, Колчак верил, что слава русского флота возродится и ещё не раз эхом прокатится над Мировым океаном. Мало того, он заявил: «Я беру на себя смелость разобрать по возможности беспристрастно основные вопросы: для чего России необходима морская сила и что такое эта сила, или точнее, в чём эта сила выражается». Тогда ему исполнилось всего 34 года.

Другой талантливый русский военачальник, тоже с трагической судьбой — Верховный главнокомандующий русской армии, из простых казаков, генерал Лавр Георгиевич Корнилов, десять лет спустя, выступая на Государственном совещании в Москве, ещё не преданный масонами и политиками и — Бог знает, насколько глубоко и искренне — веривший в идеалы Февральской буржуазной революции, говорил о насущнейших нуждах армии: «В наследие от старого режима свободная Россия получила армию, в организации которой, конечно, были крупные недочёты. Но тем не менее эта армия была боеспособной, стойкой и готовой к самопожертвованиям. Целым рядом законодательных мер, проведённых после переворота людьми, чуждыми духу и пониманию армии, эта армия была превращена в безумнейшую толпу, дорожащую исключительно собственной жизнью.

…Необходимо поднять престиж офицеров. Офицерский корпус, доблестно сражавшийся за всё время войны, в громадном большинстве сразу ставший на сторону революции и оставшийся верным её делу, и теперь должен быть вознаграждён нравственно за все понесённые им, не по его вине, унижения и за систематические издевательства. (Возгласы: — Правильно!) Должно быть улучшено материальное положение офицеров, их семей, вдов и сирот павших героев, причём справедливо отметить, что это чуть ли не единственная корпорация в России, которая до сих пор не заикнулась о своих нуждах, которая не требовала улучшения своего материального положения. А каково это положение, показывает недавний пример того прапорщика, который был поднят на улице Петрограда, упавшего от истощения сил, вследствие голода, за неимением средств».

Это была присказка, уважаемый читатель… Надеюсь, понятная.

Генерал-полковник Алексей Алексеевич Моляков:

Я был начальником военной контрразведки России, когда на Дальнем Востоке случилась трагедия: погиб начальник Особого отдела Н. В. Егоркин. Встал вопрос — кем его заменить. Я предложил кандидатуру Угрюмова.

После бесед с руководством относительно его кандидатуры было принято однозначное решение: на Тихоокеанский флот назначить его в качестве руководителя военной контрразведки флота. Там и театр военных действий уже побольше, и количественный состав, и масштабы другие.

Мне довелось выехать туда, на ТОФ, и представить его оперативному составу. Полетели мы вместе с министром В. П. Баранниковым и группой лиц — по просьбе Германа Алексеевича, чтобы определиться: в каком состоянии находится хозяйство, которое он принимает. Наша комиссия проработала две недели и сделала соответствующие выводы.

Генерал-лейтенант Владимир Иванович Петрищев:

Мы инспектировали Управление Особых отделов Тихоокеанского флота, побывали везде, всё увидели своими глазами. На разбор специально прилетел министр Баранников. Такое случилось впервые, чтоб министр прилетел ознакомиться с положением Особого отдела, до этого, как максимум, он инспектировал территориальные Управления Особых отделов.

Впечатление было тягостным. Москва словно запамятовала, что есть такой стратегически важный регион России, как Приморье. Финансирование и снабжение — неполное и эпизодическое, элементарные хозяйственные вопросы по обустройству быта офицеров и мичманов надо было Егоркину решать каждый Божий день — и даже эти крохи вымаливать и выдирать!.. И в этой тяжелейшей обстановке он сумел сохранить оперативное ядро и работать результативно. Кто это нынче оценит!.. Я постарался всё изложить объективно. Простой пример — нет форменной одежды, на службу приходят в чём попало, про форму забыли. Когда я докладывал об этом, кто-то с трибуны бросил фразу: «А они тут в плавках на работу не ходят?».