Адмирал Лазарев - страница 16

стр.

Русский консул Георгий Генрихович Лангсдорф познакомил русских офицеров с некоторыми из англичан, жившими в Рио.

24 апреля, в четыре часа, русские офицеры пришли в дом посланника графа Федора Петровича Палена. Его дом стоял на горе, и из него был отлично виден весь залив. Но при всем том граф уверял, что даже у него в доме термометр иногда показывал от 25 до 26 градусов. Моряков ждал обед, и как признался потом Унковский, «таковою приятною компаниею мы уже давно не наслаждались»>{41}.

Далее он пишет в своих «Записках моряка»: «Прекрасно изготовленный обед и отличные вина аппетит наш весьма исправили. Ласковое обращение графа, оказываемое нам во всяком случае, и гостеприимство, которым он особенно отличается, были неизъяснимы, и каждый из нас имел особое уважение к особе его звания. При столь отличном характере граф Пален не только умел заслужить столь достойное уважение у своих соотечественников, но даже и все иноземцы, имеющие честь быть ему знакомы, с почтением рассказывали нам о нем без всякого пристрастия. Португальский принц-регент принимает его, как своего друга, по просьбе которого он живет здесь против своего собственного желания. Вечеру мы благодарили графа за его угощение. Он объявил нам, что [1-го] числа будет день рождения принца-регента, и Его Португальское Высочество хотел, чтоб мы были представлены к нему во дворец. В 8 часов простились с графом и возвратились на корабль»>{42}.

1 мая, в день рождения принца-регента Жуана, в полдень со всех стоявших военных кораблей был дан салют и все суда расцветились флагами. Войска стояли на площади напротив дворца. В первом часу дня русские морские офицеры сошли на берег, где их встретил командир португальского корвета, занимавшего место брандвахты, то есть выполнявшего роль сторожевого судна на рейде, следившего за выполнением судоходных правил. С этим португальцем русские офицеры познакомились у Лангсдорфа на балу. Он проводил их во дворец, где произошла встреча с русским посланником, рекомендовавшим русских офицеров придворным португальцам и английскому адмиралу Диксону, начальнику британской эскадры. В два часа последовало общее представление. Прежде представили послов разных стран, затем — адмирала Диксона с его капитанами, в числе которых оказались и русские с «Суворова».

2 мая граф Пален и его брат вместе с консулом Лангсдорфом посетили шлюп «Суворов», а 24 мая корабль покинул Рио-де-Жанейро.

С. Я. Унковский пишет об этом так: «Курс наш был направлен к зюд-зюд-осту, чтобы скорее достигнуть широты пассатов и пользоваться свежим западным ветром. По причине позднего времени плавание наше кругом мыса Горна было сопряжено с большими затруднениями и потерей времени, потому и решились плыть около Вандименской земли[12], остановясь для поправок в Порт-Джексоне, и затем следовать в Ситху»>{43}.

Порт-Джексон и Тихий океан

Итак, шлюп «Суворов», пройдя мимо мыса Доброй Надежды и обойдя Африку с юга, вышел в Индийский океан.

13 августа 1814 года корабль прибыл в Порт-Джексон, природную бухту Сиднея.

В этом британском порту в Австралии, при подходе к гавани, «Суворов» был встречен артиллерийским салютом (21 выстрел), которым приветствовал русских моряков местный губернатор в честь окончательной победы России над Наполеоном и восстановления мира в Европе.

16 августа русские морские офицеры были приглашены на обед к губернатору. Внимание и теплый прием, оказанный русским морякам этим почтенным человеком, вызвали у них огромное к нему уважение. Он очень старался сделать их пребывание на австралийской земле максимально приятным и даже издал приказ, чтобы жители города принимали русских, как соотечественников, и старались оказывать гостеприимство, как верным союзникам Великобритании.

Время стоянки в Порт-Джексоне М. П. Лазарев употребил на заготовку провизии и дров, выпечку сухарей (часть которых подмокла во время последних штормов) и на разные работы по кораблю.

26 августа шлюп был готов к выходу в море, но расчеты суперкарго (доверенного лица фрахтователей, сопровождающего судно для контроля должного соблюдения их интересов) задержали русских, и они смогли оставить Порт-Джексон лишь 2 сентября.