Адмирал Спиридов - страница 12

Словом, последствия прошлогоднего промаха Мишукова были налицо, в чем воочию убедились флагманы и командиры, едва флот занял место якорной стоянки вблизи крепости. Неприятель полной мерой использовал ошибку, допущенную русским командованием в прошлом году, и за время зимней передышки создал немало лишних помех для осады. Теперь штурмовать Кольберг было вдвое труднее, нежели год назад. На обстрел с кораблей вражеские артиллеристы отвечали ожесточенным огнем всех батарей и осыпали картечью даже шлюпки, если те пытались приблизиться к берегу.

Вообще-то появление русского флота не очень встревожило пруссаков. Им уже было известно, что сухопутные войска сошли с кораблей на берег возле устья Рюгенвальде. (Полянский сознательно облегчил лазутчикам противника возможность быстро узнать об этом.) Никто из осажденного гарнизона Кольберга и не помышлял, что русские моряки могут покинуть свои корабли для того, чтобы пойти на штурм как солдаты. Прусские военные догмы исключали такой вариант в баталиях и осадах. Каждый день стоянки флота у крепости все более укреплял в противнике уверенность, что дело ограничится повторением прошлогодней дуэли между корабельными и крепостными батареями.

Исполняя приказ Полянского, моряки усердно проводили демонстративные обстрелы. Для этого то один, то другой фрегат, линейный или бомбардирский корабль снимался с якоря и дефилировал вдоль берега, вызывая на дуэль крепостные батареи. Вражеские артиллеристы немедленно открывали яростный огонь по кораблям, не прекращая его, пока последние находились на дистанции досягаемости бомб и ядер. Тем не менее моряки продолжали делать свое дело, отвечая на залпы береговых батарей залпами корабельных орудий, приучая противника видеть в этом главную задачу русского флота под Кольбергом. Вдобавок демонстративные по замыслу обстрелы оказались весьма эффективными по результатам. Особенно когда на позиции против крепости выходили корабли «Астрахань» (командир капитан 3 ранга Е. Ирецкий) и «Варахаил» (под командованием капитана 3 ранга И. Спиридова). Смелые и точные действия моряков обоих кораблей причинили немало неприятностей пруссакам в Кольберге. Например, пока «Варахаил», посланный к берегу с целью очередной рекогносцировки, двигался вдоль линии неприятельских укреплений, корабельные артиллеристы, используя преимущества единорогов, сумели принудить к молчанию все до единой вражеские батареи, едва те попытались помешать морякам «Варахаила» выполнить порученную задачу.

В конечном счете демонстративные обстрелы нанесли столь ощутимый урон противнику, что внимание прусского гарнизона целиком было занято противодействием этим обстрелам и устранением повреждений в береговых укреплениях.

Большую роль в деморализующем воздействии на противника сыграла и эффективность морской блокады в 1761 году. Ни одно из вражеских транспортных судов, посланных с припасами и подкреплениями гарнизону Кольберга, не смогло прорваться в гавань осажденной крепости, а восемь из этих судов были захвачены вместе с грузом и командами.

Так было на протяжении всего первого периода кампании.

Все это время русский флот, неприметно для наблюдателей из Кольберга, тщательно готовился к высадке десанта.

Привыкнув к показному, повторяемому ежедневно распорядку действий флота, противник не придал значения поездке Полянского в лагерь сухопутных войск на свидание с командиром корпуса Румянцевым. И совсем не дознались пруссаки о ночном совещании, с 21 на 22 августа, на борту флагманского корабля, куда после возвращения командующего флотом с берега были вызваны командиры всех кораблей.

Полянский созвал моряков, чтобы познакомить их с планом высадки и дальнейших действий на берегу, а также для того, чтобы точно установить количество людей и орудий, которое можно было дать с каждого корабля в состав десанта. Когда подсчет был закончен, выяснилось, что флот в состоянии выделить без всякого ущерба для обычных действий кораблей 2012 человек, 51 кугорнову мортирку и 19 сухопутных пушек.

После того вице-адмирал зачитал приказ по флоту: