Адмирал Спиридов - страница 8

Причем это была одна сторона флотской деятельности Спиридова, снискавшей ему известность, авторитет и популярность. Моряки — от флагманов, командовавших эскадрами и флотом, до рядовых матросов на кораблях, непосредственно подчиненных Спиридову, — знали его в первую очередь как искусного мореплавателя, весьма сведущего в деле кораблевождения, как смелого командира, неутомимого воспитателя, верного лучшим флотским традициям, как новатора, избравшего путь флотоводца и умевшего критически осмысливать буквально все, что представляло собой военно-морское искусство.

На любом корабле, которым командовал Спиридов, осуществляли маневр и раньше других, и с похвальной аккуратностью; совершали плавания, в том числе дальние (из Архангельска вокруг Скандинавии на Балтику) без серьезных поломок и аварий, к тому же без каких-либо задержек по вине экипажа; проводили ружейные и артиллерийские экзерциции (учения) с меткостью и точностью, служившими примером для всего флота.

Не удивительно поэтому, что командующий флотом неизменно избирал флагманским кораблем тот корабль, которым командовал Спиридов. И не удивительно также, что в 1755 году, когда началась подготовка флота к Семилетней войне с Пруссией, Адмиралтейств-коллегия сочла целесообразным назначить Спиридова членом комиссии по рассмотрению регламента для флота. Созданная под председательством С. И. Мордвинова, тогда капитан-командора, эта комиссия в кратчайший срок разработала новую систему сигналов, «особливо для военных случаев», составила новые сигнальные книги и внесла вообще немало иных изменений в порядок управления кораблями в совместном плавании, в боевой обстановке, при встрече с противником на море, в осаде приморских крепостей и т. п.

Адмирал Семен Иванович Мордвинов

Другую сторону деятельности Спиридова составляло собственно педагогическое поприще, на которое он вступил осенью того же 1755 года.

Возрождение флота и действительная боевая готовность его не мыслились без коренного улучшения в подготовке кадров. Еще в 1749 году Адмиралтейств-коллегия была вынуждена признать крайнее неблагополучие в пополнении корабельных штатов офицерами, некомплект офицеров, нежелание их поступать на морскую службу. Причинами такого положения были преимущества, полученные в тридцатых годах другими родами войск. «Однажды, — сказано в записках адмирала Чичагова, — вздумали подвести общий итог окладов русских моряков, и оказалось, что он не совсем достигает итога содержания одной роты гвардии». Морская академия — единственная школа флотских кадров — долгое время также не имела необходимых средств для нормального существования, как не имел их весь флот. Будущие морские офицеры жили в условиях несравненно худших, чем ученики сухопутного кадетского корпуса, хотя программа знаний, приобретаемых в Морской академии, была обширнее и сложнее. А главное, что отвращало многих от флота, «понеже служба морская есть многотрудная, охотников же к ней весьма малое число, а ежели смею донести, никого, — докладывал член Адмиралтейств-коллегии Белосельский, — то в самом деле не без трудности кем будет исправлять морскую службу, понеже в сухопутстве офицера в 3 года доброго получить можно, а морского менее 12 лет достать невозможно».

Примеров столь ненормального положения насчитывалось сколько угодно. Спиридов легко мог подкрепить доклад Белосельского, достаточно было сравнить свое продвижение по службе и карьеру младшего брата Алексея Андреевича. Последний, избрав службу в армии, уже имел чин генерал-поручика и ведал (в должности генерал-кригскомиссара) всем вещевым и денежным снабжением русских войск.

Перемены в подготовке флотских кадров наступили после реорганизации Морской академии в корпус. Директором его был назначен прославленный ученый-гидрограф капитан-командор, впоследствии адмирал, Алексей Иванович Нагаев, помощниками его (ротными командирами) — Григорий Спиридов и знаменитый полярный исследователь Харитон Лаптев, участник Великой Северной экспедиции.

Адмирал Алексей Иванович Нагаев

В Морской корпус Спиридов пришел с уже сложившимися взглядами на военно-морское искусство и зная, что не одинок в них. Несомненна общность взглядов Спиридова и Мордвинова. Она подтверждена самим фактом их совместной — плечом к плечу на протяжении пятнадцати лет с лишним — деятельности по укреплению флота: в море на кораблях, затем в комиссии по рассмотрению регламента, наконец, в Адмиралтейств-коллегии. Боевой адмирал и незаурядгый организатор, Семен Иванович Мордвинов был известен среди современников и как автор трудов по вопросам военно-морского искусства: учебников «Книга полного собрания о эволюции или об экзерциции флота на море» и «Книга полного собрания о навигации», морского справочника, вышедшего двумя изданиями (в 1744 и 1762 годах) под названием «Каталог, содержащий о солнце, луне и звездах, также о полном в знатных местах, заливах и реках наводнении и прочая к мореплаванию относящая в разных по С.-Петербургскому меридиану таблицах». Совместная работа в комиссии по рассмотрению регламента окончательно сблизила обоих мореплавателей, когда выяснилась общность их мнений на все, что было связано с укреплением флота. Понятно, что в Морском корпусе Спиридов стал выразителем не только своих личных взглядов, но и взглядов наиболее передовой группы моряков того времени, вдохновителями которой являлись Нагаев и Мордвинов.