Адская ширма - страница 19

Акитада с интересом наблюдал, как его зять медленно переваривает эту новую мысль. Наконец на лице его забрезжило обеспокоенное выражение, и он сказал:

— Косэ был бы повышен в должности и занял бы мое место. Только я не верю, что он способен на такое. Вор, должно быть, попросту продал эти предметы. Хотя и это звучит ужасно. И как мне теперь очиститься от этой грязи?

— Это будет нелегко. Ну да ладно, я поспрашиваю в лавках. Разумеется, со всей осторожностью — иначе каждому станет ясно, что мы разыскиваем имперские ценности. — Акитада нашел чистый лист бумаги и писчие принадлежности. — Вот, напишите-ка мне здесь перечень этих предметов.

Тосикагэ с готовностью бросился исполнять просьбу.

— Благодарю вас, мой дорогой Акитада, — затараторил он, протягивая ему готовый список. — Разумеется, я верну вам все до последнего, если вам придется выкупить эти предметы. — Он вдруг нахмурился и замолчал. — Надеюсь, они не обойдутся вам слишком уж дорого? Как-никак все это сущее старье.

«Ох уж этот Тосикагэ!» — снова подумал Акитада, а вслух сказал:

— Все зависит от продавца и скупщика. Я долго был в отъезде. Кто у нас сейчас покупает подобные вещи для перепродажи?

— Если вы имеете в виду торговлю стариной, то мне известен только Ничира. Его лавка расположена рядом с восточным рынком. Только из меня плохой знаток этих дел — ведь я не любитель сорить деньгами ради всякой чепухи. А что касается частных собирателей, то тут может быть кто угодно. Например, все Фудзивара обладают солидным достатком, и некоторые из них владеют знаменитыми вещицами. Канэсукэ, к примеру, и Мититака, и, конечно же, советник-кампаку[5]. А еще князь Акимото. Но вы же не можете наведаться в дом к таким людям.

Акитада покачал головой:

— Нет. К таким солидным людям, конечно, не могу. А вот пройтись по лавкам скупщиков и торговцев стариной вполне мог бы. Для начала этого будет достаточно. А вас я пока попрошу доложить начальству о пропаже и предложить провести полную перепись.

Тосикагэ неохотно, но все же пообещал. Акитада собирался сменить тему разговора на более приятную, когда вернулась Акико.

— Матушка желает видеть тебя, Акитада, — сказала сестра.

Еще больше впав в уныние, Акитада поднялся и направился в покои матушки. Рядом с ворохом одеял, укрывавших хрупкое тело, сидела Ёсико. Госпожа Сугавара вперила в сына сверлящий мерцающий взгляд. Ее бледное лицо полыхало неестественным румянцем.

— Надеюсь, ты не ходил отмечаться в государственную инспекцию в таком виде? — спросила она.

Акитада уныло оглядел свой наряд. И почему он не догадался переодеться перед посещением матушки? Извиняющимся тоном он сказал:

— Боюсь, так оно и было. Видишь ли, я не взял с собой никакой подобающей одежды, а ты настояла на том, чтобы я отправился туда незамедлительно.

Нарочито громко вздохнув, госпожа Сугавара отвернулась.

— Нет, ты просто невыносим! — простонала она. — Ты сделал это мне назло! Ты явно желаешь мне смерти и надеешься приблизить ее, позоря меня на людях. Ступай прочь! У меня нет никаких сил смотреть на тебя.

Выйдя в коридор, Акитада перевел дух, пытаясь унять внезапно подступившую дурноту, перевернувшую все нутро. Он напомнил себе, что матушка старая женщина да к тому же сломлена недугом. Возможно, она говорит такие слова не со зла, и не следует принимать их близко к сердцу.

Но все логические доводы оказывались бесполезными. Его терзали злость и горечь — ведь он так спешил домой в надежде найти примирение с единственной своей родительницей, прежде чем смерть разлучит их навсегда.

К Тосикагэ и своей замужней сестре он возвращаться не стал, а отправился к себе в комнату, где просидел до наступления ночи, глядя на темный сад, пока не пришла Ёсико.

— Тосикагэ с Акико уехали, — сообщила она и тут же прибавила: — Ты сидишь без света. — Бесшумно проскользнув по комнате, она зажгла лампу и принесла ее ему, потом присела рядышком в ожидании. Но, видя, что Акитада не склонен к разговору, она спросила: — Ты поешь чего-нибудь, если я составлю тебе компанию?

Он посмотрел на ее худое, осунувшееся лицо и вдруг остро ощутил свою вину.