Адская ширма - страница 41

— А в чем, собственно, дело? — спросила она.

Ее встревоженные глаза и рука, прижатая к выпуклому животу, удержали Акитаду от объяснений — он понял, что не может поделиться с ней своими подозрениями. Снова усевшись на подушку и грея руки у жаровни, он сказал как ни в чем не бывало:

— Знаешь, я вот подумал, что очень мало внимания уделял Тамако. По-моему, пришло время исправить это.

Акико звонко рассмеялась и присела рядом с ним.

— Вот и давай исправляй! — И она с озорным видом пригрозила ему пальчиком. — А то знаем мы вас, мужчин, — вечно носитесь где-то по делам, а про нас только ночью и вспоминаете. Слава Богу, Тосикагэ хоть пока еще обращает на меня внимание. А то меня даже и не удивляет, что так много знатных женщин держат любовников.

Служанка принесла чай в бронзовом чайнике и, разлив его по чашкам, поставила оставшийся подогреваться на жаровню. Перед тем как уйти, она с поклоном сказала, обращаясь к Акитаде:

— Хозяин освободился и готов встретиться с вами, как только вы пообщаетесь с госпожой.

Акитада поблагодарил, а Акико недовольно поджала губки:

— Ну вот еще! Ты же только пришел. Я-то думала, ты хочешь посоветоваться со мной, что купить Тамако. Уж кто-кто, а я знаю все лучшие лавки, торгующие шелком и всякими побрякушками.

Отпив чаю, Акитада улыбнулся:

— Ну теперь-то уж я разведал дорогу и буду заходить почаще. А что касается шелка, то на днях я побывал в одной лавке — хотел купить ткани на одежду себе и Ёсико. Знаешь, у них там, кажется, неплохой выбор. — Он назвал имя владельца.

Акико кивнула:

— Да, это хорошее заведение. Только зачем ты покупаешь ткань для Ёсико? Она же не надевает ничего, кроме каких-то старых обносков.

Акитада встал:

— Вот потому-то я и занялся этим. Жаль только, что ткань оказалась слишком яркой. Ёсико напомнила мне, что матушка очень скоро может переодеть нас всех в траур.

Акико приуныла.

— Ой, страшно даже подумать об этом! Представь только — неделями никуда не выходить, да еще эти траурные таблички повсюду. Все-таки как было бы здорово, если бы кто-нибудь разрешил сократить срок траура по родителям. Ведь это же совершенно бесполезное дело.

Акитада мысленно не мог не согласиться с этим, пока шел к кабинету Тосикагэ, хотя слова Акико и прозвучали не слишком-то уважительно. Но уж кто-кто, а он вряд ли мог упрекнуть ее в этом, потому что сам не испытывал ни любви к матери, ни сожаления по поводу ее близкой кончины.

Тосикагэ оказался в неожиданно мрачном расположении духа и к тому же был не один. Молодой человек в темном платье официального покроя поднялся навстречу Акитаде. Акитада сразу же догадался, что это один из сыновей Тосикагэ. Он походил на отца круглым лицом, хотя пока еще не начал полнеть.

— Здравствуйте, здравствуйте, дорогой брат! — воскликнул Тосикагэ, бросившись обнимать Акитаду. — Уж простите великодушно, что не сразу смог принять вас. У меня была не слишком приятная встреча с начальником. А это вот мой сын — Такэнори. Он у меня что-то вроде доверенного лица и знает все про мои… э-э… неприятности.

Акитада поклонился молодому человеку, и тот тоже ответил ему поклоном, учтивым, но сдержанным.

— Давайте же присядем! Такэнори, налей-ка вина своему знаменитому новому родственнику.

Акитада уселся на одну из шелковых подушек посреди комнаты. Как и покои Акико, кабинет Тосикагэ изобиловал роскошью. Огромные жаровни прогревали комнату, создавая уют. Такие же циновки покрывали пол, через обтянутые вощеной бумагой двери с улицы проникал дневной свет. Только вместо ширм здесь повсюду висели на стенах свитки, а дверцы стенных шкафчиков были разрисованы пейзажами.

На полках хранились бумаги и документы в шкатулках, а возле круглого занавешенного окошка на низеньком столике лежали писчие принадлежности и бумага. На шелковом шнурке висел колокольчик с деревянным молоточком — на случай если понадобится позвать прислугу.

Приняв из рук Такэнори чашку, Акитада любезно сказал:

— Ваша помощь отцу, должно быть, очень нужна, Такэнори. Я и понятия не имел, что вы уже такой взрослый и можете выполнять такую ответственную работу. Вы учитесь в университете?