Афоризмы - страница 6
– Фаина Георгиевна, как ваши дела? – Вы знаете, милочка, что такое говно? Так оно по сравнению с моей жизнью – повидло. – Как ваша жизнь, Фаина Георгиевна? – Я вам ещё в прошлом году говорила, что говно. Но тогда это был марципанчик. Читаю Даррела, у меня его душа, а ум курицы. Даррел – писатель изумительный. А его любовь к зверью делает его самым близким сегодня в злом мире. Читаю дневник Маклая, влюбилась и в Маклая, и в его дикарей. Чтобы мы видели, сколько мы переедаем, наш живот расположен на той же стороне, что и глаза. Это не театр, а дачный сортир. В нынешний театр я хожу так, как в молодости шла на аборт, а в старости – рвать зубы. Ведь знаете, как будто бы Станиславский не рождался. Они удивляются, зачем я каждый раз играю по-новому. «Я Бог гнева! – говорит Господь» (Ветхий Завет). Это и видно!!! Я вообще, мой дорогой, очень не люблю высказываться. Для меня актер полностью самовыражается только в своем творчестве. Я всегда завидовала актерам, которым удавалось выявить себя творчески до конца – завидовала им светлой завистью. Я в своей жизни не сделала 99 % из 100. Я, в силу отпущенного мне дарования, пропищала, как комар. Я – выкидыш Станиславского. Я говорила долго и неубедительно, как будто говорила о дружбе народов. Я – многообразная старуха. «Я не знала успеха у себя самой… У меня хватило ума глупо прожить жизнь», – уже перед самой смертью жаловалась Фаина Раневская. Я жила со многими театрами, но так и не получила удовольствия. Я не знаю системы актерской игры, не знаю теорий. Все проще! Есть талант или нет его… Научиться таланту невозможно, изучать систему вполне возможно и даже принято, может быть, потому мало хорошего в театре. Я дожила до такого времени, когда исчезли домработницы. И знаете, почему? Все домработницы ушли в актрисы. Вам не приходило в голову, что многие молодые актрисы напоминают домработниц? Так вот, у меня домработница опекает собаку. Та живет, как Сара Бернар, а я – как сенбернар. Я, как старая пальма на вокзале, – никому не нужна, а выбросить жалко. Я не прима-балерина, не душка тенор, даже не драматическая героиня. Я – характерная актриса. И играю-то часто людей смешных, совсем не симпатичных, а иногда даже просто отвратительных. – Я обожаю природу. – И это после того, что она с тобой сделала? …Я обязана друзьям, которые оказывают мне честь своим посещением, и глубоко благодарна друзьям, которые лишают меня этой чести. Я себя чувствую, но плохо. Я провинциальная актриса. Где я только ни служила! Только в городе Вездесранске не служила!.. «85 лет при диабете – не сахар», – сетовала Фаина Георгиевна.
Анекдот или жизнь
Актрису, мнившую себя неотразимой красавицей, Раневская спрашивает:
– Вам никогда не говорили, что вы похожи на Брижит Бардо?
– Нет, никогда, – ответила та в ожидании комплимента.
– И правильно, что не говорили.
– А вы куда хотели бы попасть, Фаина Георгиевна, – в рай или ад? – спросили у Раневской.
– Конечно, рай предпочтительнее из-за климата, но веселее мне было бы в аду – из-за компании, – рассудила Фаина Георгиевна.
В 1950 году на гастролях в Ленинграде ей был предложен роскошный номер в гостинице «Европейской» с видом на Русский музей, сквер, площадь искусств. Раневская охотно заняла его и несколько дней в хорошем расположении духа принимала своих ленинградских друзей, рассказывала анекдоты, обменивалась новостями, ругала власть и чиновников. Через неделю к ней пришел администратор и очень вежливо предложил переехать в такой же номер на другом этаже.
– Почему? – возмутилась Фаина Георгиевна. – Номеров много, а Раневская у вас одна.
– Да, да, – лепетал администратор, – но мы очень вас просим переехать, там вам будет удобнее.
– Мне и здесь хорошо, – отказалась Фаина Георгиевна.
Пришел директор «Европейской» и, включив воду в ванной, объяснил, что ждет на днях высокое лицо, а этот номер в гостинице единственный, оборудованный прослушивающим устройством.
После этого Фаина Георгиевна моментально переехала и не спала на новом месте оставшиеся ночи, вспоминая свои высказывания в прежнем номере и размышляя о том, что с ней теперь будет.