Ахарняне - страница 7
Кому помочь? Кого пугать расправою?
Кто из чехла Горгону вызвал криками?
Дикеополь
Ламах-герой! О меч, о сечь геройская!
Первое полухорие
Ламах, вот человек, который город наш
Давно уже поносит речью мерзкою.
Ламах
Ты, нищий, город поносить осмелился?
Дикеополь
Ламах-герой, прошу, помилуй нищего,
Когда сболтнул он что-нибудь неладное.
Ламах
Что говорил ты? Повтори.
Дикеополь
Не помню.
Ламах
Как?
Дикеополь
Меня тошнит от страха пред оружием.
Прошу, оставь подалее страшилище.
(Показывает на щит Ламаха.)
Ламах
(кладет щит)
Ну вот.
Дикеополь
Переверни его, пожалуйста.
Ламах
(кладет щит выпуклой стороной вниз)
Готово.
(Теперь щит напоминает плевательницу.)
Дикеополь
(наклоняясь над щитом)
Из султана дай мне перышко.
Ламах
Возьми перо.
Дикеополь
И подержи мне голову.
Хочу сблевать: не выношу султанов я.
Ламах
(видя, что Дикеополь засовывает перо себе в горло)
Эй, погоди! Пером ты рвоту вызовешь?
Ведь это ж перья…
Дикеополь
Да, скажи, пожалуйста,
Чьи это перья? Индюка, наверное.
Ламах
Умрешь, подлец!
Дикеополь
Ламах, ты ошибаешься.
Здесь ты бессилен. Если же всесилен ты,
Что ж не насилуешь? С тобой оружие.
Ламах
Ты, нищий, полководцу отвечаешь так?
Дикеополь
Какой я нищий?
Ламах
Кто же, как не нищий, ты?
Дикеополь
Кто? Гражданин я честный,[50] не искал наград.
Пришла война – и сразу стал я в первый ряд.
Пришла война – ты сразу получил оклад.
Ламах
Но я же избран…
Дикеополь
Ламах
Но избраны же мы!
Дикеополь
А что причиною
Тому, что вы при должности и в денежках,
Другие ж – никогда?
(Обращается к одному из ахарнян.)
Вот, Марилад, скажи:
Ты сед, а быть послом тебе случалось ли?
(Марилад отрицательно качает головой.)
Ламах
О демократия! Стерпеть возможно ли?
Дикеополь
Конечно, нет, когда Ламах без должности…
Ламах
Так вот, со всеми я пелопоннесцами
Всегда сражаться буду и оружием
Преследовать на суше их и на море.
Входит в свой дом.
Дикеополь
Я ж объявляю, что с пелопоннесцами,
С мегарцами и всеми беотийцами
Торгую. А Ламах здесь не участвует.
Уходит.
Парабаса
Предводитель хора
Побеждает он мудрою речью своей, согласятся афиняне мирный
Заключить договор. Ну-ка, скинем плащи и попляшем мы в такт анапестам.
Ведь с тех пор как поэтом учитель наш стал и в комедии хор возглавляет,[56]
Он ни разу еще об искусстве своем говорить не решался в театре.
Клевету на него возводили враги, безрассудным афинянам лгали,
Будто город родной и афинский народ поднимает в комедии на смех.
Оправдаться сегодня ему надлежит, чтоб о нем изменили вы мненье.
Утверждает поэт, что немалые он перед вами имеет заслуги.
Это он научил, чтоб не верили вы чужеземца неверному слову,
Чтоб с восторгом не слушали льстивую речь, не зевали за делом гражданским.
Прежде было нетрудно послам городов обмануть вас, начав с обращенья:
«О фиалковенчанные!»[57] Стоило лишь услыхать вам приятное слово
О венках и фиалках – и в этот же миг вам уже не сиделось на месте.
Или если какой-нибудь ласковый льстец говорил о «блестящих Афинах»,
Он всего добивался от граждан, хотя и селедка бывает блестящей.
Вот заслуги учителя. Множеством благ вы обязаны слову поэта.
Он еще показал, как народная власть в городах управляет союзных.
И поэтому, если послы городов привезут нам, афиняне, подать,
То прибудут они потому, что хотят наилучшего видеть поэта.
Ведь недаром согражданам этот поэт говорил безбоязненно правду.
Слава так далеко по земле разошлась о великой отваге поэта,
Что персидский владыка к спартанским послам обратился сначала с вопросом,
Кто из греков на море сильней, а затем он спросил у послов у лаконских:
«А которых из греков известный поэт порицает особенно часто?»