Академия героев (СИ) - страница 33

– Не стоит стесняться, садись, как тебе удобно, – взглянув на меня поверх очков, приторно-сладким голосом, попросил доктор, расценивая мою позу, как стеснение.

Пришлось пренебречь своими желаниями и сесть глубже, что совершенно не соответствовало проработанному плану. Чтобы показать, что меня данный разговор ничуть не напрягает, я облокотилась на спинку и положила руки на подлокотники, стараясь выглядеть расслабленной, хотя на самом деле была ужасно напряжена.

Переменчивость мужчины не скрылась от меня. Я никогда не доверяла людям, которые стараются во всем понравиться и принимаются добавлять сладости в голос. От переизбытка сахарной любезности меня обычно тошнит.

– Меня зовут Василь Гранитович, – негромко представился врач, поправляя очки на носу.

Саша фыркнул и стал имитировать кашель, чтобы скрыть смех. Правда это у него не особо хорошо получалось и выглядело как-то жалко.

– Довольно, – прервал парня доктор. Саша еще раз кашлянул, уже видимо не притворяясь, и затих, сидя красный, как рак. – И, я надеюсь, вы уже поняли, почему оказались здесь.

– Простите, но нет, – тихо пискнула я, надеясь, что меня не услышат, но мне не повезло.

– Это из-за ваших новых способностей, – радостно улыбаясь наигранной улыбкой, воскликнул Василь.

Я переглянулась с Сашей. То, что этот человек догадывается о наших возможностях, не означает, что он действительно о них знает. А если мы подтвердим его догадки, что тогда он с нами сделает? Может, сделать вид, что мы вообще не имеем понятия, о чем он говорит? Саша поддержал мою идею.

– Из-за каких способностей? – удивленно, словно он первый раз об этом слышит, спросил парень.

– И я не понимаю, что вы имеете в виду, – растерянно пробормотала я, надеясь, что сыграть мне удалось хорошо.

Василь Гранитович тяжело вздохнул, посмотрел на нас как на умственно отсталых и помассировал пальцами виски. Это движение было мне знакомо. У врача нестерпимо болела голова. На лице Василя не отражалось никаких эмоций, мне стало интересно, о чем он думает.

«Можем ли мы читать чужие мысли?» – поинтересовалась я у парня с помощью наших новых сил.

« Не думаю, что нам удастся прочитать его, как открытую книгу», – покачал головой Саша, искоса поглядывая на врача.

– Многоуважаемые дети, может быть, вы уже обратите на меня внимание? – я вздрогнула от неожиданности и испуганно посмотрела на Василя. Наверное, он все прочитал в моем взгляде, потому что, прищурившись, он взглянул на меня и цокнул языком.

– Вы все еще не хотите мне рассказать, как пользуетесь своими новоприобретенными силами? – я начинала паниковать. Было страшно подумать, что он может с нами сделать, признайся мы в том, что у нас есть силы, или, наоборот, начни мы это отрицать. Я выбрала второй вариант. Решила, что лучше придерживаться первоначального плана.

– Но у нас нет… – начала было я, но Василь резко приблизился ко мне чуть ли не касаясь своим носом моего и зло зашипел.

– Либо вы такие тупые и не можете понять, что телепатия и есть ваша новая сила. Либо играете на моих нервах, вот только зачем, мне не ясно, – его лицо было так близко ко мне, что я смогла разглядеть поры на его коже. – Я склоняюсь ко второму варианту. А значит, вам придется выполнять мои требования.

На подлокотниках защелкнулись наручники, крепко приковав мои руки, железный пояс охватил мою талию. Василь слегка отодвинулся от моего лица и, схватив меня за подбородок рукой в белой перчатке, грубо задрал голову вверх. Я попыталась сопротивляться, но в итоге мне все равно пришлось смотреть в его зеленые глаза-буравчики, пытаясь сжаться под этим взглядом. Деться мне было некуда, и приходилось беспомощно смотреть на лицо врача, который все так же продолжал негромко шипеть на нас.

– Глупые дети. Вы могли бы проникать в мысли других людей и узнавать такие тайны, которые не знают Лазуриты, потому что им не положено это по должности. Вы бы могли столько всего, но нет, вам удается только общаться между собой. А еще победители.

Он резко отпустил подбородок, голова упала вниз, почти коснувшись груди. От такого резкого движения заболела шея. Я подумала, что нас, наверное, теперь отпустят, раз все решилось, но вдруг Василь стал себя душить.