Академия магии. Бессильный маг - страница 4

Рвах, как и всегда балансировал на тонком лезвии, она могла согласиться, а потом когда он снимет с нее ограничитель, просто оглушить его и сбежать. Про худшие варианты он старался не думать. Пару отражающих заклятий он помнил, а дальше уже как получится.

— Пойду! — голос Рэм был твердым и уверенным — Мой народ всегда держит свое слово!

Рвах зажмурился и потянулся к кольцам, скрепляющим артефакт. Мысленный посыл заставил замок разойтись и вот уже ошейник двумя половинками сползает по одеялу.

На него дохнуло магией, он судорожно отполз к окну, боясь открывать глаза.

— Я, Рэм из клана Белого хвоста, клянусь подчиняться Рваху Доновану, до тех пор, пока мой долг жизни не будет выплачен!

— Севрюжья мать! — Томмурин зашел в комнату и застыл с отвисшей челюстью. Посреди пола был начертан знак Кровавого Долга, а рабыня, замотанная в одеяло стояла на коленях перед зажмурившимся Рвахом — Вы чего натворили?

— Прекрасно! Начал с рабыни, закончил кровным долгом! — парень истерически всхлипнул и открыл глаза.

По общежитию пронесся гул, ожил старый громкоговоритель:

— Адепт Донован, немедленно явитесь в кабинет к ректору!

— Допрыгались, — Рвах направился к двери, девушка поднялась с пола и пошла за ним. Уже у самого выхода ее остановил Томмурин:

— Слышала? Его одного вызывают, поэтому мы подождем здесь.

Ректор академии, профессор Кастин, уничижительно смотрел на отличившегося адепта.

Адепт, в свою очередь, тоже смотрел на профессора и не испытывал при этом никаких видимых мук совести.

— Как вам это пришло в голову, адепт Донован?

— Что именно, профессор? — Рвах прикинулся невинной овечкой.

— Привести в эти стены рабыню! — Кастин так рявкнул, что бумаги, лежащие перед ним, разлетелись.

— Ну а куда мне ее было еще вести? — философски заметил парень и пожал плечами. Ректор начал медленно багроветь, одновременно пытаясь собрать бумаги и не зашвырнуть в наглеца чем-нибудь тяжелым.

— Профессор, у меня проблема… Она мне кровную клятву дала, — Рвах зажмурился и приготовился к страшному, но ничего не последовало.

Кастин сидел, изредка подергивал бороду и что-то напряженно обдумывал. Просканировал память Рваха, одобрительно помотал головой и, вызвав телепатический кристалл, сформировал послание в дисциплинарный комитет. И лишь потом обратился к замершему на стуле студенту.

— Чтобы до окончания практики, я ни тебя, не ее, не видел! Свободен! — стул с адептом телепортировался в коридор, дверь в ректорский кабинет захлопнулась с такой силой, что зазвенели стекла.

Но на самом деле Кастин был доволен сложившейся ситуацией, адепт сам того не зная, оказал большую услугу Академии. Много лет комитет пытался наладить отношения с горными племенами, и тут такой шанс! А кровная клятва для горных жителей неприкосновенна, так что свое выживание на первое время Донован обеспечил. Пробивать дорожку всегда тяжело, и пусть лучше это будет адепт-пятикурсник, чем уважаемый член совета. Справится — честь и хвала, не справится — ну он же еще адепт. Никакой ответственности! Ректор пришел в еще более хорошее расположение духа и откупорил бутылочку из заначки.

Рвах вернулся еще мрачнее, чем уходил. Странное поведение ректора его сильно насторожило. Появилось ощущение, что эта ситуация была выгодна ректору, поэтому ему только погрозили пальчиком.

— Наказали? — одновременно спросили Мур и Рэм, едва он вошел в комнату.

— Отчитали и только, — парень стянул мантию и зашвырнул ее подальше.

— А почему они такие добренькие? — во внезапные приступы доброты Томмурин не верил так же, как и Рвах.

— Черт их знает, как только ректор узнал про кровную клятву, он чуть ли не светиться начал.

— Я думаю, что смогу это объяснить, — Рэм неожиданно заговорила, и оба парня вздрогнули. — Люди из города давно хотели мира с людьми из гор. Но мы не подпускали никого близко. А сейчас мой долг защищать и охранять. Племя увидит тебя. Они решат, что все остальные люди, такие же, как и ты. Не опасные. И после тебя многие пойдут к нашим границам.

Мур присвистнул, картинка сложилась.

— Я концентрированная опасность! Хотя предпочитаю это не афишировать, — Рвах слегка обиделся на такую характеристику.