Академия Радужные крылья. Сердце мира - страница 5

– Нам нужна Полная Визари и я бы хотела спросить, не знаете ли вы, когда принимает ректор МАМ? Я хотела бы устроиться преподавать стихийную магию.

Мужчины переглянулись и, как мне показалось, немного смешались. Дракон смущенно хмыкнул и представился:

– Ректор МАМ лер Гардариан тен Оност! Если вы пройдете простейшую проверку на владение стихиями – я приму вас сразу же! Учебный год вот-вот начнется, а магистра стихий у нас нет. Нет, желающие есть и довольно много, но вы же понимаете – с учениками столь разными, непохожими как расой, так и финансовым положением друг на друга, очень сложно справиться! Нам нужен магистр с такой хваткой, чтобы сразу все его зауважали, присмирели и в идеале стали старательно учиться.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

То, что ректор не чистокровный дракон, я поняла сразу. Скорее всего его матерью была эльфиня – только эти женщины имели шанс выносить дракона, ведь их дети потребляли очень много силы жизни, буквально оставляя мать ни с чем. Драконицы тоже редко беременели, примерно один – два ребенка за весь брак. Брак мог быть прерван какой – то из сторон.

Драконица могла согласиться и на третьего малыша, но ее жизнь висела бы на волоске. Такое случилось всего раз за всю историю этого мира, и повторять ее подвиг соплеменницы не рвались.

Эльфийский посол-представитель был высоким блондином с красивой татуировкой в виде растительного орнамента, скорее всего он – целитель самой высокой категории.

Гном и оборотень стояли расслаблено, но явно не упускали из разговора ни единой детали.

– Давайте заполним маг – формуляр! Вопросы стандартные: кто вы, откуда, к какой расе принадлежите, какое у вас положение в обществе (аристократка вы или нет), семейное положение, владение стихиями или любым другим навыком, который необходимо внести в вашу Визари. Ректор Мам сразу приступил к делу.

– Меня зовут Эризель Санеш, мою дочь – Лариша Санеш. Мы из мира Претт, принадлежим к расе Нефелимов, самой малочисленной расе нашего мира, я была королевой нефелимов, а Лара – принцессой… Я – вдова. Мой муж погиб от удара клинком, который нанес ему его, как он считал, лучший друг, – я сглотнула комок, что мешал дышать, надо взять себя в руки.

– Я владею стихией огня, воздуха и… жизни, – наконец решила я признаться, – надеюсь, последнее останется между нами? В вашем мире маг Жизни слишком редкий зверь, и за его шкуркой всегда идет охота.

– Я клянусь, что эти сведения не выйдут за пределы этой комнаты и всех присутствующих! Простите, что заставили вас вспомнить эти ужасные события. Сейчас на вашей Визари поставят маг – слепки все представители, и все готово. Какие стихии у вашей дочери?

– Вода и воздух. И, разумеется, стихия жизни. Это наша женская родовая магия. Мы способны спасти на пороге смерти! Только… мужчин мы спасаем любовью, если так можно выразиться. Поэтому афишировать свою силу я не хочу.

– Разумеется, леера Эризель, разумеется! Теперь я проверю вас на владение стихиями. Пожалуйста, пройдем в соседнюю комнату, там стоит защита, и нам ничто не помешает.

За нами в комнату вошли остальные, эльф – целитель прямо – таки прожег мне спину своим любопытным взглядом. За последующий час ректор всячески проверял нас, после чего остался очень доволен результатом.

– Потрясающе! Вы просто мастерски владеете своими стихиями! Наверно, некоторым нашим магистрам даже будет чему у вас научиться. Вы приняты, леера Санеш! Сегодня же зачислю вас в штат, у вас будут свои комнаты в учительской башне. Ваша дочь тоже показала достаточный уровень, я зачислю ее на пятый курс стихийного факультета. Если вам что-то нужно, не стесняйтесь и говорите! Оплата учительского труда у нас весьма достойная, всем необходимым обеспечим.

– С нами в Академию прибыл магический зверь, снежная кошка, могу ли я ее оставить?

– Конечно! Мы будем рады, ведь магических зверей не видели уже много столетий. Учеников будем по ним учить, вот наш преподаватель – бестиолог Рион нар Ваашт. Он оборотень и знает о животных все, – вышеупомянутый нар Ваашт был мощным мужчиной с пронзительным стальным взглядом, которым прожигал мне спину. Его желание ощущалось так явно, что мне стало неловко.