Александр Македонский (история жизни и смерти) - страница 3

Вечером, уже накопав достаточное количество земляных червей, Александр, возвратясь домой, почувствовал легкое беспокойство. И, пока он отбирал снасти для завтрашней рыбалки, беспокойство переросло в смутное ощущение тревоги. Он спросил себя, что может тревожить его в этот обычный теплый вечер и понял — рыбалка не состоится. Но что помешает ему, не знал. Просто решил оставаться начеку и приготовился к неожиданностям. С этим чувством собранности он отправился спать, зная, что и утром оно не оставит его.

На рассвете, когда солнце еще пряталось за холмом, в город ворвался всадник. Он проскакал по главной улице, с размаху перескочил через маленькое стадо овец, свернул в переулок, поднялся по тропинке на пригорок, и остановил коня только перед домом Учителя. Его видел пастух, двое дворников и крестьянин, направлявшийся на рынок с целью, если повезет, обменять излишек яиц на ящичек гвоздей. Им запомнилось чрезвычайно бледное лицо всадника. По видимому он проскакал порядочное расстояние, и свидетелям его появления показалось, что человек устал и с трудом держится в седле.

Александр проснулся от стука, накинул плащ на голое тело и отпер дверь. Там переминаясь с ноги на ногу, позевывал на утреннем холодке один из младших сыновей Учителя.

— Срочно просят прийти, — сказал пацан, засунул палец в рот, и вприпрыжку сбежал по ступенькам.

Александр быстро оделся и, с сожалением бросив взгляд на приготовленные удочки, вышел на улицу. День обещал безоблачное небо, отсутствие ветра, и отличный клев рыбы. Но сожаление о несостоявшейся рыбалки быстро уступило место желанию узнать причину его давешней тревоги.

По дороге его нагнал Гималай.

— Ты знаешь, что случилось? — спросил тот Александра. — Сегодня у меня дел невпроворот. Сам понимаешь — базарный день. Отец просил помочь.

— Ты не почувствовал ничего вчера вечером? — вместо ответа спросил Александр.

— Ничего особенного. Ты знаешь, что происходит?

— Еще не знаю, но уверен, что на рыбалку я сегодня не попаду. — ответил Александр.

Подойдя к дому Учителя, они заметили лошадь, привязанную к забору. Но человека, прискакавшего на ней, они так никогда и не увидели. Он лежал, больной непонятной хворью, в одной из комнат, в глубине дома.

Учитель мерил шагами свой рабочий кабинет, жестом он пригласил их присесть.

— Вчера, — сказал он, — Я рассказывал вам о путях познания и не предполагал, что уже недалек тот день, когда вам предстоит настоящее испытание. Беда пришла к нашим соседям. Гонец, прискакавший на рассвете, привез пугающие новости. Он болен и не способен пересказать события внятно. Но из услышанного стало ясно, что в их селении произошло нехорошее, их Учитель исчез, они просят о помощи.

Я знаю это село, у их Учителя был всего лишь один ученик. Я очень хотел бы отправиться туда сам, но не могу оставить город без защиты. Поэтому я решил — пойдут двое моих учеников. Мне тревожно посылать вас туда. Но я знаю, что время, когда кончается учеба и начинается борьба, приходит внезапно. Вы отправитесь сразу же после завтрака. Соберите необходимое в дорогу и возвращайтесь сюда через час.

Когда, после недолгих сборов, они снова пришли к дому Учителя, он был в комнате больного, но вышел к ним через несколько минут. В руках Учитель держал по мечу в кожаных ножнах.

— С тех пор как мы расстались, — сказал он, — Прошло немного времени, и я не узнал ничего нового от того человека. Он умирает, я вижу это и ничего не могу поделать. Кровь все слабее пульсирует в его венах. На нем нет никаких телесных повреждений, так же я не нахожу никаких симптомов известных мне болезней. Он не приходит в сознание. Его жизненная сила быстро угасает и уже не борется со смертью. Будьте осторожны и внимательны. Его болезнь подозрительна и наверняка связанна с постигшем их село несчастьем.

Я даю каждому из вас по мечу. Один из них был с Есимоном, когда он защитил свой город от Десяти Разъяренных Уток. Второй долго служил Версаю из селения, что лежит у подножья Западных хребтов. Есимон славился своей отвагой и справедливостью. Версай же был мудрым Учителем. Оба они были моими соучениками, и достойны доброй памяти.