Александр Вельтман и его роман «Странник» - страница 12

В 1840-е годы Вельтман снова увлечен поэзией. В периодических изданиях публикуются его романсы. Крупнейшими стихотворными произведениями поэта тех лет были сказки в стихах, написанные па фольклорные мотивы южных и западных славян: "Троян и Ангелица. Повесть, рассказанная Светлою Денницей Ясному месяцу" (1846)[92] и "Златой и Бела. Чешская сказка" (1850). Оба произведения отличались высокими художественными достоинствами. Привлек внимание ученых и читателей его перевод из "Махабхараты" под заголовком "Нало, повесть Врихадазвы в стихах" [93]. В это время писатель работал над задуманным окончанием "Русалки" А. С Пушкина. Вельтман составил план, написал отрывки, оставшиеся в рукописи, как и многие другие его стихотворения[94].

Поздний период творчества писателя характеризовался интенсивной научной работой, что оставляло меньше времени для литературных занятий. Он писал Ф. А. Кони: "Собственно о литературной своей охоте мне и подумать некогда. Давно оконченный начерно "Чудодей" лежит без отделки и вряд ли скоро дождется чести явиться в свет <…>" [95]

Научная работа, начатая Вельтманом-историком еще в 1820-е годы, определилась в двух основных направлениях. О первом он говорит в письме к И. П. Липранди от 5 августа 1835 г.: "В дополнение догадки вашей насчет моих занятий я уведомляю вас, что предмет моих изысканий и учения есть мифология славянских народов <…>" [96]. В дальнейшем планы писателя развились в широкое изучение истории и культуры славян. Интересной работой по ономастике стал его труд "Древние славянские собственные имена", напечатанный в 1840 г. За четыре десятилетия он сделал много в собирании письменных и материальных памятников древних славян. Его научные труды, появившиеся в печати и оставшиеся в рукописях, перечислять из-за их огромного количества не представляется возможным.

О деятельности Вельтмана-слависта впоследствии писали: "Если теперь ученые работы А. Ф. Вельтмана устарели и кажутся подчас недостаточно серьезными, то в свое время они, как одни из самых первых в этой области, имели важное значение и в частностях не утратили его и до сих пор. Его ссылками на документальные данные, его сравнительным методом в объяснении отдельных предметов наука пользуется и до сих пор <…>"[97].

Особенный интерес к истории и судьбе южных славян побудил ученого заняться общественной деятельностью, связанной с помощью борцам за Болгарское Возрождение. Он поддерживал болгар, приезжавших в Россию, о чем мы имеем документальные свидетельства, сохранившиеся в архиве писателя и его библиотеке. С просьбой помочь его землякам, обращался к нему Захарий Княжеский[98]. Савва Филаретов писал:

"По Вашему постоянному и искреннему доброжелательству нам - болгарам, Вы изволили милостиво и деликатно предложить свое ходатайство по делу Райна-Николова. <…>

Посылаю ее (записку по этому делу) Вам теперь с живейшею благодарностью за то благосклонное внимание, которое Вы оказываете вообще к моим землякам, в том числе и ко мне" [99].

В 1861 г. болгары, прибывшие в Одессу, направили Вельтману письмо, в котором благодарили за сочувствие к своей стране, за книгу "Райна, королевна болгарская" [100]. Эта повесть в переводе пользовалась большой известностью на Балканах, отрывки из нее, в которых описывался Преслав, были включены в сборники. Она была инсценирована Д. Войниковым [101]. Пьеса "Райна княгыня" с успехом шла в Болгарии, Валахии, Молдове на протяжении многих лет[102]. Вельтман ездил в Болгарию, чтобы познакомиться с положением дел.

Другой научной областью, привлекавшей внимание писателя, стала скандинавистика. Интересным оказалось исследование "Варяги"[103]. Продолжительное время Вельтман работал над первым в России стихотворным переводом "Прорицания провидицы" - первой песни "Старшей Эдды" [104]. В библиотеке писателя было много книг по истории и культуре Исландии, Швеции, а также Норвегии, на полях которых он сделал множество заметок.

С начала 1840-х годов Вельтману представилась возможность расширить свою научную деятельность, обратившись к этнографии и археологии. Он наконец смог занять должность на государственной службе, отвечающую его склонностям. Известному романисту М. Н. Загоскину, директору Московской Оружейной палаты, удалось в 1842 г. добиться назначения Вельтмана своим помощником. Александр Фомич работал в Палате до последнего дня своей жизни. В 1852 г., после кончины М. Н. Загоскина, он стал ее директором. Вельтман много сделал для улучшения организации фонда и написал полезные книги: "Достопамятности Московского Кремля" (1843), "Московская Оружейная палата" (1844) с приложением "Пояснительного словаря предметов древней царской казны и Оружейной палаты", "Описание нового дворца в Кремле" (1850). Вельтман был включен в состав комиссии по подготовке многотомного труда "Древности российского государства" (1849-1853)