Алексей Кулаковский - страница 34

стр.

Впрочем, тогда уже не один только Винокуров пытался стребовать с Кулаковского деньги, которых у того не было…

Глава пятая

ПЕРВЫЙ ПСЕВДОНИМ

Дотекла она

До бабушки океанихи,

До великой ледовитой воды,


У которой

Конца и края никто не знал,

Другого берега никто не видал,

Середины заледенелой никто не зрел,

Дна коснуться никто не смел…

А. Е. Кулаковский. Дары реки[61]

«Как будто 40-градусные морозы переместились из сферы климата в социальную жизнь и сковали ее, убили ее нежные ростки, заставили более устойчивое спрятаться, зарыться глубже в снег и ждать, томительно долго ждать великих дней, лучших времен.

Черные дни мучительной страды
Идут и идут один за другим.
Тьмы без просвета, гнет без пощады…

И трудно в нависшей над страной, над областью морозного тумана реакции разглядеть очертания вероятного будущего».

Так в номере за 10 августа 1908 года в передовой статье «Мертвые дни» писала газета «Якутская жизнь».

1

Любопытно сопоставить статью «Мертвые дни» с напечатанным в той же газете еще 1 мая 1908 года стихотворением Алексея Елисеевича Кулаковского «До рождения проклятый».

Начинается рассказ о ночи зачатия героя почти эпическим зачином:

В прошедшие времена,
В старые годы,
В давние дни,
Имеющий благие намерения,
Имеющий добрые мысли
С лицом светло-медным,
Серебряноволосый,
Мой почтенный родитель,
Имеющая жалостливое сердце,
Имеющая милостивую душу,
С лицом золотистым,
Серебряноволосая,
Почтенная родительница моя
Жили тогда вдвоем.
Возрастом они были молоды,
Здоровьем они были крепки,
Телом они были упруги,
В мышцах играла сила, —
Вот когда все это было[62].

Но постепенно, как это и случается в стихах Кулаковского, лиризм начинает размывать размеренное эпическое движение:

На девяти железных запорах,
На восьми деревянных засовах,
На семи дубовых задвижках
Черно-темная долгая ночь
Загнала их в дом,
Принудила лечь,
Заставила спать.

Пространство стихотворения, в котором всё еще присутствуют богини Иэйиэхсит и Айыысыт, постепенно наполняется страстными голосами любовников:

— Звонкоголосая милая пташечка,
Говорливая милая ласточка,
Мой трепещущий жавороночек,
У солнечного улуса
У верхних сил
Кого желаешь — мальчика или девочку? —
 Сейчас проси…
— Ой, ой,
Господин мой, дружочек мой!
Ты отец,
Ты главный творец,
Главное слово будет пусть за тобой,
Артельщик мой дорогой,
Ой, ой!..
— Сладкая подружка моя,
Если ты мне доверяешь,
Я знаю,
Чего я желаю…

И далее начинается перебор вариантов.

Ребенок может стать силачом, красавцем, мудрецом, просто удачливым человеком, но все эти варианты отвергаются сговорчивой женой, потому что силач может оказаться убогим умом, красавец будет бегать за женщинами, мудрецу предстоит пережить горькое разочарование и падение, а удачливый в делах сын забудет родителей и уедет куда-нибудь в другую жизнь…

— Что ж,
Сверкающая ты моя,
Блистающая ты моя,
Разумница,
Больше уж я придумать ничего не могу
Больше уж я ничего не скажу.
Тебе ведь его в себе растить…
Тебе, выходит, и судьбу выбирать.
— За доверие
Низкий поклон, большое спасибо.
Вот какого хочу я сына.
Ни сильного не хочу, ни могучего,
Ни чистого не хочу, ни красивого,
Ни умника не хочу, ни грамотея,
Ни удачника не хочу, ни богатея…
Прошу, чтобы только он был бы жив,
Не умер бы от хвори, подольше бы жил…
Пока он маленький,
Будем его ласкать.
А как он вырастет —
Будет нам помогать.
А когда последний час пробьет,
По-человечески он нас погребет…

Разумеется, проводить четкую параллель между лирическим героем и автором стихотворения неразумно, но очевидно и то, что, перебирая варианты судьбы героя, Кулаковский, по сути, перебирает проекты собственной жизни.

К своему тридцатилетию, когда, по словам «Якутской жизни», наступили «тьма без просвета, гнет без пощады», Алексей Елисеевич перебрал немало вариантов собственной жизни. Он познал славу силача, участвуя в различных соревнованиях в Якутске, Оймяконе и Чурапче. Вариант красавца, любимца женщин, если судить по воспоминаниям, тоже был испробован им…

Так или иначе, но реализовывался и вариант жизни мудреца-мыслителя…

Теперь в очередности, заданной стихотворением, видимо, пришла пора попробовать вариант удачливого в делах предпринимателя…