Аленушка. Уж попала, так попала - страница 8
Ну ничего себе!
Шустрый какой! Да мы еще даже друг другу не представились, а он уже активничать начал.
Торопыга!
Действия мужчины так удивляют, что вместо рта открываю шире глаза.
Нет, возмутиться тоже планирую… Как положено, громко и с чувством.
Но этот самодовольный тип, нагло ухмыляясь, подмигивает, а потом хватает меня за руку и тянет к скрытой портьерой двери. Ого, а за колонной она совсем неприметна.
Интересненько.
Всё происходит настолько быстро, что возмущение так и остается не высказанным, а мы уже проходим в соседнее помещение. Оно очень походит на гостиную, комнату отдыха и личные покои одновременно. Но то, что предназначено для мужчины, без сомнения.
Темные тона. Не черные, но бордовые и фиолетовые. Золотистая, уже привычная отделка. Никакого пластика. Только дерево. Минимализм и в то же время восточный колорит.
— А вот и мы, — блондин останавливается посреди залы, отпуская мою руку, и отходит немного в сторону, — встречайте очередную Избранную.
Снисходительные нотки в мужском голосе заставляют фыркнуть и вознегодовать в душе. Что они все меня этим странным словом называют?
Избранная то. Избранная сё.
Как попугаи, честное слово!
Готовлюсь всё же подать голос, но высокий брюнет, стоящий у окна, сбивает с мысли странной фразой и заставляет навострить уши.
— Восьмая по счету, — он хмуро сдвигает брови.
Смуглый, черноволосый, с фигурой атлета, которую черная приталенная дишдаша не скрывает, а, наоборот, подчеркивает, и лицом настолько выразительным, словно оно вырезано из камня.
— Почему она молчит?
— Применил внушение, вот почему, — пожимает плечами тот, кто привел меня сюда.
Хм, и когда только успел?
Что-то не припомню. Но вдруг?
Ладно, потерплю невыносимую жару еще чуть-чуть. Очень уж хочется понять: что всё-таки происходит?
— Садж, ты уверен в том, что это было необходимо? — недовольно глядит на нас по очереди брюнет.
— Не рычи, Ранур, так всем будет проще, — нисколько не теряется блондин. — Её визга и причитаний, как у трех предыдущих, я бы не пережил. Хватило уже такого счастья сполна. Да и уши жалко заранее.
— А в этот раз точно не переборщил? Она восприимчива? — хмыкает третий.
Мамочки, сколько же их тут?
Третьего-то я и не заметила.
Оказывается, он развалился в подушках на низком огромном диване сбоку и с ухмылкой все это время рассматривал меня.
Шатен, высокий, как и два первых, но в отличие от них, очень крепкий и здоровенный. Про таких обычно говорят — извечный клиент спортзала, помешанный на прокачке мышц!
Его рука, унизанная кольцами, время от времени отщипывает ярко-алые небольшие плоды с одной из веток на огромном подносе, живописно заваленном всевозможными фруктами и ягодами.
Странное дело, сколько не пытаюсь их разглядеть, определить названия не могу, так как не узнаю. Хотя, кажется, повидала и перепробовала за свою жизнь достаточно.
— Уверен, — обходит меня вокруг блондинчик, изучая всю, с ног до головы. — Натренировался на предыдущих. Сейчас она спокойно нас выслушает, а к тому моменту, когда внушение спадет, уже поуспокоится и будет более-менее адекватной.
М-да, слушать о себе в третьем лице, конечно, интересно и познавательно. Правда, на счет двух последних самоуверенных заявлений я бы поспорила.
Успокаиваться пока не планирую, так как нервничать еще не начала.
А вот понятие адекватности у всех разное. Как по мне, так они от меня даже отстают.
— О, это замечательная новость, — поднимается, не торопясь, с дивана рыжик. А я отмечаю, что его одежда зеленого цвета, словно молодая трава.
Странно, конечно… Недавно читала, что дишдаши у восточных мужчин традиционно только белого цвета. Женщины же носят черную абайю.
А тут, мало того, что в разноцветных одеяниях все трое, так блондин и шатен вообще на арабов слабо тянут. Скорее уж, европейцы.
— Симпатичная, — рыжий великан приподнимает моё лицо за подбородок, поворачивая его и внимательно изучая. — Я точно поучаствую в этот раз.
Сжимаю кулачки, уговаривая себя еще немного потерпеть, а уже потом высказать этому наглому мужлану все свои соображения.
Может, ему еще и зубы продемонстрировать. А то рассматривает так, будто лошадь покупает. А что? Все в той же статье просветилась, что одна из страстей арабов — приобретение скакунов.