Алешка и Аленка в Стране Вечного Дождя (история первая) - страница 26

Тяжелее всего приходилось Алешке — его на ручке никто не мог заменить, и, к тому же он бросал канаты. То страховочный канат, то основной, то страховочный, то основной… Отцеплять канаты тоже было не просто — иногда крючки так сильно зацеплялись о камни, что мальчику приходилось отцеплять их по пятнадцать минут. Он разбил кожу на пальцах. В другое время он, может быть, плакал бы от боли, но сейчас даже не замечал ее — только бы вперед, только бы добраться к Цветку!

Так метр за метром, метр за метром двигались дети. Иногда течение как будто слабело, и у них получалось набрать хорошую скорость, иногда (например, когда они проходили у колодца, через который Алешку и Аленку уже дважды выбросило наружу) двигались медленнее, чем ползает черепаха, но все равно — двигались!

Несколько раз большие волны переливались через борт, наполняя лодку водой, и тогда приходилось останавливаться и вычерпывать воду. О такой возможности дети не подумали, и поэтому не взяли с собой ничего, чем было бы удобно черпать — ни ведер, ни мисок, ни кружек. Поэтому малыши, выбиваясь из последних сил, вычерпывали воду своими туфельками, и, вычерпав, двигались дальше.

Время было за полночь, когда Алешке и Аленке одновременно показалось, что они узнают место, где сейчас очутились! Именно здесь туннель расходился на две ветви — широкую и узкую, и если поплыть по узкой, то вскоре они окажутся у прохода в дупло тополя! А это значит — дома!

Алешка и Аленка посмотрели друг на друга и, не говоря ни слова, покачали отрицательно головами — сбежать сейчас домой, бросив в беде Мери-Эл и других детей, они не могли!

Лодка поплыла дальше по широкой ветви туннеля — к Цветку.

Ночь подходила к концу, когда догорела третья, последняя свеча. К счастью, то тут, то там, подземная река соприкасалась с колодцами, через них в тоннель попадал тусклый лунный свет, и поэтому дети хоть что-то могли видеть.

— Как ты думаешь, далеко еще? — спросила Аленка брата.

— Не знаю, — ответил тот. — Но я думаю — мы не проплывем нужный колодец. Там камень был, красным мхом поросший. Такой не пропустишь.

Через какое-то время Аленка, которая совсем обессилила, спросила опять:

— Как вы думаете, еще далеко?

— Близко, совсем близко! — раздался из темноты чужой, скрипучий голос, и страховочный канат, на котором держалась в этот момент лодка, вдруг оборвался.

Лодку сильно качнуло, а потом быстро понесло вниз по течению.

12.

Девочки завизжали от ужаса, и повалились на спину.

Упал бы и Алешка — он потерял равновесие, сильно махнул рукой и ударился нею о выступающий из стены камень. Рука мальчика онемела от боли, но благодаря этому удару он не только удержался на ногах, но и выпрямился. Как раз в это время другой рукой мальчик держал основной канат. В отчаянии Алешка швырнул его вперед, и, (о чудо!) канат сразу же зацепился крючком о какой-то камень.

Лодка дернулась, канат натянулся, но не порвался. Лодка остановилась.

Алешка втянул в лодку страховочный канат — на конце его не было крючка.

— Кажется, кто-то обрезал крючок! — сказал мальчик ошарашено.

— Дядя Ковакс, это вы? — крикнула Мери-Эл в темноту. — Не молчите — я все равно узнала ваш голос!

— Я, — раздалось из темноты. — А вы молодцы, детишки, никогда бы не подумал, что вы так далеко заберетесь! Нужный вам колодец вот, рядом, я как раз сижу на очень удобном красном камешке! Здесь река такая узкая, что я без труда перережу и второй ваш канат, а без канатов вы беспомощны, как без ног! И рассвет близко, совсем близко!

— Дядя Ковакс, зачем вы это делаете?! — закричала Мери-Эл. — Ведь вы дружили с моими родителями!

От усталости, ужаса и парализующего ощущения предательства у нее текли из глаз слезы.

— А ты не поняла, моя милая? — теперь голос из темноты насмехался. — Во-первых — никогда и не с кем я не дружил, так — разговаривал, когда было нужно. Во-вторых — я никогда еще не жил так хорошо, как сейчас! А ты собираешься все испортить!

— Я не хочу ничего портить! — крикнула Мери-Эл.

— Ну, как же, как же! — дядя Ковакс вновь засмеялся скрипучим смехом. — Ты ведь хочешь вернуть назад детей, не так ли?! Но именно этого не хочу — я!