Алешка - страница 7
Тогда собака принюхалась, подняв голову, и бросилась к шалашам. По дороге она и наткнулась на мальчика. Постояв немного над спящим, лизнула его в лицо. Спит Алешка... Даже от собачьего поцелуя не проснулся. Не вытерпела собака — помотав хвостом, легла на живот. Глядя на Алешку, тявкнула — сначала осторожно, потом громче, потом залаяла во всю мочь. Алешка проснулся. Сел и начал протирать глаза кулаками. Сразу даже не мог сообразить, где он.
— Цоп, ты откуда взялся? — с радостью сказал Алешка.
Обнял собаку и, притянув к себе, положил ее голову на колени.
— Цоп, и ты было удрал от меня. Тебе не стыдно? Где Байкал?
Цоп будто понял, о чем его спрашивают, поднял голову и заскулил. Послышался конский топот. Алешка обернулся и увидел Андрейку.
— Везде тебя искал, а ты спишь, оказывается! Тебе на село велели ехать...
— А стадо?
— Ты за меня косил, теперь я за тебя пасти буду. А ты езжай скорей. И отец и Егор Васильевич велели тебя позвать. Байкал что-то волнуется. Говорят, без тебя не успокоить. Они там тебя ждут, у верхней фермы, где Байкал. А сюда не возвращайся, я загоню...
Андрейка говорил взволнованно, почти кричал. И сразу поверил ему Алешка и понял, что он действительно нужен и его ждут. Мигом отлетели горькие думы и стало невыносимо радостно. Хотел он и Андрейке, другу, сказать что-нибудь хорошее, да слов не нашел...
Вырвал Алешка из рук друга повод, взлетел на коня.
Мчится Алешка по дороге — только пыль столбом...
Позвал Алешку не кто иной, как Митрич. Петр Дмитриевич был другом Алешкиного отца. Вместе пробежало их детство, в одну осень женились, в одно время и на войну ушли. Даже воевали вместе. Только Алешкин отец с войны не вернулся. А мать горя не вынесла... Хоть и любил Митрич Алешку, а все же был собой недоволен. Казалось ему, что мало заботится он о сыне своего друга. «Что, если бы не Иван, а я не вернулся? — думал Митрич. — Так ли жилось бы моему Андрейке, как сейчас Алешке? Пожалуй, глядел бы Иван за моим сыном, как за своим. А я как гляжу?»
Сегодня с утра думал об этом Митрич. И оттого что так радостно встретил его Алешка, Митрич еще сильнее рассердился на себя. Потому и за Алешкой послал, хотя особой нужды в этом не было.
Алешка же прискакал к верхней ферме, как конь на скачках, взмыленный. Спрыгнул с коня, привязал его — и бегом в помещение. Калитку все же на всякий случай оставил открытой. В длинном проходе никого не было. Отворил Алешка дверь в станок, вошел туда. Бык, услышав шаги, забеспокоился. Он был привязан крепко. Две цепи тянулись к стене от его морды, они были прикреплены к кольцам в стене.
— Байкал! — позвал Алешка.
Бык потянулся к нему мордой, но цепи удержали его. Алешка смело протиснулся между Байкалом и стенкой, похлопал быка по загривку. Байкал ткнулся мордой в Алешкину грудь, обнюхал лицо и руки. Он явно искал чего-то. Алешка вынул из кармана кусок хлеба, протянул Байкалу на раскрытой ладони. Бык осторожно взял хлеб губами, прожевал и шумно вздохнул.
Митрич, Егор Васильевич и Иван Ефимович, сидя в правлении, видели, как прискакал Алешка, но не вышли к нему, оставили одного с Байкалом. Лишь спустя некоторое время они направились к ферме и остановились у дверей. Успокоившийся Байкал ел траву. Алешка увидел мужиков, подошел к ним.
— Иван Ефимович, здравствуйте. — Алешка протянул председателю руку.
— Здравствуй, Алеша. Успокоил быка? Мы тут без тебя никак с ним совладать не могли. Ты давай навещай его.
— Я Байкала не брошу, — твердо сказал Алешка. — Он, Иван Ефимович, у меня балованный. Ему кусок соленого хлеба — обязательно каждый день. Вы тут ему давайте.
— Не беспокойся, Алеша, выполним.
Мужики, попрощавшись с Алешкой, отправились по домам.
— Идем, Алешка, и мы домой, — сказал Митрич.
Алешка, прежде чем уйти, отвел лошадь на конюшню и задал ей корму. Митрич одобрительно кивнул головой: хороший хозяин вырастет из парня.
Наконец и Алешка с Митричем направились к дому. Идут они вдоль села рядом, как сын с отцом. Светло на небе, светло и ясно в душе Алешки. Хотел Митрич взять Алешку за руку, да постеснялся: еще обидится, большой уже.