Альфред Великий и Англия его времени - страница 14

неоднократно упоминаемые в кодексе кентского короля Этельберта, вполне могут быть близки уэссексским «королевским кэрлам». Они жили на коронной земле, владея собственными пахотными наделами, и также рассматривали короля Кента как своего «господина и покровителя» (hlaford ond mundbora); если такого frigman'а убивали, король получал в качестве компенсации 50 шиллингов[16].

Проведенный анализ позволяет говорить о том, что фирд как Уэссекса, так и Кента, скорее всего, не был народным ополчением, в котором обязаны были служить все свободные англосаксы, в том числе и все без исключения кэрлы. Только те из них, кто, подобно «королевским кэрлам», имел своим личным покровителем-глафордом самого короля или сопровождал своего непосредственного господина-аристократа, оказывался рядом с ними на поле боя с оружием в руках. Немаловажно и то, что с течением времени все большее значение для усиливающейся внутренней дифференциации кэрлов приобретали факторы социально-экономического порядка, прежде всего связанные с эволюцией системы землевладения. Лишь тот из общинников, кто обладал достаточным количеством земли, необходимым не только для ведения самостоятельного хозяйства, но и для обзаведения дорогостоящей военной амуницией, мог рассчитывать на продолжение службы в рядах королевского фирда, сближаясь тем самым с формирующейся служилой знатью. Остальная же масса кэрлов, видимо, постепенно социально скудела, пополняя ряды многочисленных категорий не- и полусвободных древнеанглийского общества.

Наряду с кэрлами в англосаксонском обществе VIII— IX вв., как мы видели, существовала и знать. Для обозначения этой категории свободных источники обычно используют термин «эрл» (eorl, ealdormen) и его латинские эквиваленты (dux, comes, nobiles, patricius, subregulus)^>110. Необходимо заметить, что сведений о месте и роли эрлов в кентском, например, обществе VII—VIII столетий сохранилось немного, ибо, как уже указывалось, составители судебников в наибольшей степени были озабочены фиксацией прав и обязанностей кэрлов. «Правда Этельберта», например, связывая «средний вергельд» (в 100 шиллингов) с вергельдом рядового свободного^>111, о вире эрла вообще умалчивает. Тем не менее штрафы по некоторым искам эрлов вдвое превышали соответствующие компенсации в пользу простых общинников^>112, а установленный законами Хлотаря и Эдрика в конце VII в. вергельд эрла был втрое больше вергельда кэрла^>113. Можно предположить на этом основании, что привилегии эрлов первоначально выражались как минимум в более широком использовании принадлежавших всем свободных прав. Учитывая этническую близость между англосаксонскими и родственными им племенами, завоевавшими Британию, и теми, кто остался на континенте, мы можем говорить, что сословие эрлов появилось у англов, саксов и ютов еще на их континентальной прародине. Интересно отметить, что в социальной системе многих других нижненемецких племен, в частности у саксов, фризов и тюрингов, также существовала родовая знать — этелинги. Любопытную параллель между эрлами и этелингами проводит П. Г. Виноградов, отмечавший, что последние являлись аристократией благодаря господствующему положению их сородичей в сфере управления и религии^>114. Однако уже очень рано близость к укрепляющейся королевской власти могла вести к повышению социального статуса бывшей родовой аристократии.

Деление на высших (эрлы) и низших (кэрлы) свободных не исчерпывало всех градаций свободного населения. Законы короля Уитреда, относящиеся к концу VII столетия, содержат прямые указания на существование еще по меньшей мере двух групп слоя высших свободных — королевских тэнов (cyninges thegn) и неких «людей, родом из гезитов» (gesithcundmon)^>115. К сожалению, это единственные упоминания в кентском законодательстве терминов «тэн» и «гезит», которые столь часты в синхронном с ним сборнике уэссексского короля Инэ. Контекст 5-го и 20-го титулов законов Уитреда тем не менее наводит на мысль о том, что во всяком случае в Кенте и гезиты, и тэны являлись королевскими дружинниками и как таковые занимали более высокое положение в обществе по сравнению с простыми кэрлами. С другой стороны, не приходится сомневаться в том, что упомянутые представители кентской знати, в частности гезиты, находились в подчиненном положении по отношению к королю. Если гезит против воли короля заключал незаконный союз, то не только должен был отказаться от него, принеся покаяние, но и уплатить штраф в размере 100 шиллингов