– Растения?!
– Ага. Настоящие микроскопические водоросли. Жизнь на Марсе, представляешь?
– Вау!.. А как вы их нашли?
Странный этот Макс. Что бы ни происходило интересное, он всегда почему-то остаётся в стороне и ни о чём понятия не имеет. Я вкратце объяснил ему, что произошло. Когда вся лаборатория увидела мои образцы, Хайк устроил полный химический анализ и выявил белковые соединения. А дальнейшие опыты только подтвердили, что находка является не просто органической, а живой.
Макс аж подскочил от изумления.
– Ну ничего себе! Это же, это же…
– Знаю, знаю. Первый известный человечеству внеземной организм. Альга Мартиана – марсианская водоросль…
Тут Хайк наконец взошёл на кафедру и приготовился говорить речь. Судя по его лицу, успокоиться ему удалось с трудом. Все собравшиеся тут же умолкли. Макс поспешил на своё место.
Я уже знал результаты всех исследований, поэтому совершенно ничему не удивлялся. Однако публика только и делала, что ахала и восклицала: «Невероятно!» Хайк, надо отдать ему должное, не приписал открытие себе, как я ожидал, а упомянул своих коллег – и Элизу, и меня, и других сотрудников.
Потом началось бурное обсуждение новости другими профессорами. Кто-то строил предположения о природе марсианской биосферы, кто-то заявлял, что никакой жизни нет и быть не может, а кто-то и вовсе обвинил Хайка в «откровенной лжи в попытке добиться увеличения финансирования». Я не встревал: меня бы никто и не слушал. Впрочем, в конце концов все как-то угомонились. Тут встал новый вопрос: нужно было организовать дальнейшие исследования в наших весьма ограниченных условиях. В итоге решили объединить часть химического отдела с биологическим, так как биологи на базе занимались только выращиванием земных растений для еды и кислорода, а все нужные приборы были у химиков. Позже собрались послать на Землю запрос о новом оборудовании и людях.
Текст предоставлен ООО "Литрес".