Алина Покровская. Дорога цветов - страница 8
…Не могу забыть день 14 сентября 1968 года. Театр Советской Армии открывал новый театральный сезон по традиции спектаклем «Учитель танцев». После окончания школы я пошла работать именно туда, где играла Алина Покровская, где шли поразившие меня раз и навсегда спектакли Леонида Хейфеца «Мой бедный Марат», «Смерть Иоанна Грозного», «Часовщик и курица, или Мастера времени», где играл удивительный по силе ансамбль артистов, которых я успела увидеть и полюбить во многих спектаклях.
С самого утра все были невероятно взволнованы – впервые в Москве (это событие уже случилось во время гастролей) в прославленном спектакле на сцену должны были выйти молодые исполнители, новый состав: Альдемаро – Федор Чеханков, Флорела – Галина Ляпина, Фелисиана – Алина Покровская, Вандалино – Павел Цитринель, Белардо – Михаил Еремеев, Лисена – Светлана Дик… Прежний блистательный ансамбль, игравший не одно десятилетие, в полном составе присутствовал за кулисами, готовый в любой момент прийти на помощь молодежи; уговаривали их не волноваться, помнить все, что они уже вполне успешно делали во время гастролей.
Но, конечно, не волноваться было невозможно ни для «стариков», ни для молодежи: ведь пришли зрители, значительная часть которых видела один из любимых спектаклей, «визитную карточку» Театра Советской Армии с Владимиром Зельдиным, Любовью Добржанской, Верой Капустиной (Любовь Ивановна и Вера Яковлевна по очереди с какого-то момента играли Фелисиану), Татьяной Алексеевой, Михаилом Майоровым, Марком Перцовским, Яковом Халецким, Генриеттой Островской – не один и зачастую не два раза.
И вот спектакль начался. За кулисами столпились не только артисты легендарного состава, но едва ли не весь технический персонал, сотрудники цехов, не ушедшие домой после работы, – всем хотелось увидеть, как играет молодежь. Ведь их уже успели полюбить не только служащие театра, от души болеющие за каждое их появление на сцене, но и просто зрители.
Кажется, больше других переживала Генриетта Островская – ей казалось, что Светлане Дик, поющей на балконе песенку служанки Лисены, не хватит голоса на огромный зал, поэтому она поднялась на невидимую зрителям лесенку, ведущую на балкон, и подпевала актрисе. Волновались и все остальные, но разве можно забыть слова Любови Ивановны Добржанской, когда на сцену вышла Фелисиана Алины Покровской: «Красавица! И какое чувство собственного достоинства!..» В голосе Добржанской звучала гордость за свою молодую коллегу, представшую героиней другого времени. В этой роли Покровская была вполне современной надменной молодой женщиной, чувствующей себя глубоко несчастной в браке по расчету отца с престарелым, к тому же оказавшимся безумно ревнивым и подозрительным мужем Тебано (его замечательно, с юмором играл Леонид Недович), но не утратившей надежду на обретение хотя бы иллюзии любви. Пусть и украденной у младшей сестры. С каким неподдельным отчаянием звучали ее слова младшей сестре о влюбленном Вандалино:
И насколько изобретательно уговаривала она Флорелу пустить ее на балкон и выслушать признание Вандалино, отвечая ему за сестру:
Постепенно игра втягивала Фелисиану настолько, что ни репутация сестры, ни собственная репутация уже не волновали молодую женщину, все больше увлекающуюся «подменой» реальности.
Как томно, горько, но в то же время с внутренним вызовом звучала ее песня: «Любовью я больна, я поцелуя жду…» Фелисиана не скрывала зависти к Флореле, но это чувство было у нее выражено поистине аристократически. А иного у героини Лопе де Вега и быть не могло!..