Алкоспонсоры - страница 6

Вот почему на этой тусовке, как и всегда, гости, съев всю еду, продолжают жадно пить вино и некоторые уже набрались.

Кловер в красном шелковом платье (которому уже несколько лет, но она его еще не разлюбила) не голодна и не пьяна. Заработавшись в течение дня, она забыла пообедать, и лишь к вечеру утолила голод сандвичами с бастурмой и сыром. Поскольку, когда она явилась на вечеринку ей очень хотелось пить, то она выпила минералки Калистога, которую пил Джосайа, и она пришлась ей по вкусу. Было необычайно интересно оказаться самым трезвым (кроме Джосаи) участником застолья.

Самым же пьяным здесь смотрится Николас, единственный (опять-таки кроме Джосайи) присутствующий экс-любовник Кловер, вопреки злорадным предвкушениям Доузов о её встрече сразу с несколькими экс-любовниками. К тому же Николас хоть и прилично пьян, но пришел сюда сам, поскольку они с женой недавно разъехались.

Кловер, наблюдая за тем, как Джосайа следит за Николасом, который, с большим трудом поднявшись со своей подушки на полу, нетвердо бредет в сторону ванной, думает то, что раньше не решалась: а ведь Джосайа и вправду гнилой – он реально кайфует, когда другим плохо.

Ее мучит вопрос, неужели он всегда был таким? Вроде бы нет, но как знать, ведь когда они были вместе, они так сильно пили, что трудно вспомнить. Возможно, думает она, он сейчас такой потому, что он больше не работает, а вместо этого глумится над людьми. А что если он и пил-то лишь для того, чтобы как-то разбавить свою гниль?

– Я очень надеюсь, что Николас отправился в ванную не для того, чтобы побриться, – брякает Джосайа и они с Хоуп заливаются хохотом. Тут они, видимо, замечают, что Кловер их не поддерживает, поскольку Хоуп говорит, – Кловер, а я и не знала, что ты любитель Калистоги.

Казалось бы, вполне безобидная реплика, однако глянув в лицо Хоуп, Кловер видит, что её голубенькие как у куклы глазки пылают неутолимой злобой. Господи, да ведь всё, о чем она мечтает, это чтоб я убралась, пропала, может, даже покончила с собой, думает Кловер.

Тут кто-то врубил аудио-запись старенького альбома Битлз. В первой песне был быстрый зажигательный ритм и несколько пар, вскочив с пола, начинают танцевать, причем кое-кто из них делает это по-пьяне кое-как, но остальные танцуют с настоящим знанием дела, ведь нынче эпоха помешательства на диско-танцах. Кловер видит, как Джосайа мрачнеет – ему не нравятся танцы на его тусовках.

Звучит следующая песня альбома, задушевная, лирическая, и еще больше гостей вскакивают на ноги.

– Ну а ты почему не танцуешь, моя леди в красном? – Джосайа спрашивает Кловер. – Ей богу, если б ты вытащила Николаса из ванной, то он был бы счастлив. В свое время она была знатной танцовщицей, – добавляет он, обращаясь к Хоуп.

Кловер, которая из-за неуверенности в себе, порожденной стыдом своего роста, могла причислить себя максимум лишь к посредственным танцорам, искренне изумляется. – Откуда ты знаешь это, Джосайа? Мы же с тобой ни разу не танцевали ...

– Разве? А мне казалось, танцевали, – отвечает Джосайа, подмигивая ей заговорщицки, а затем, переведя взгляд на Хоуп, мрачнеет. Кловер делает вывод, что, видимо, он что-то такое наврал о ней своей жене. Надо же, Кловер – классная танцовщица! Лучше ничего не выдумал? Что ж тут удивительного, что Хоуп её ненавидит.

Тут из ванной появляется Николас, выглядящий бледным и протрезвевшим, и направляется к выходу.

Итак, эта тусовка не задалась с любой точки зрения. Не тянула она ни на "шумный кавардак", который себе воображали Доузы, ни на "званный обед", предвкушаемый всеми остальными. Хотя, конечно, не исключено, что некоторые гости, которые танцевали, провели время намного лучше, чем им было уготовано.

Что до Кловер, то, хотя ничего особо страшного с ней там не случилось, не считая негативных эмоций от поведения её друзей, на неё вдруг накатывает мощнейший ледяной вал чувства одиночества, глубокого и пронзительного. Её даже подмывает нагнать ушедшего перед ней Николаса, который, как ей показалось, также страдал от одиночества. Перспектива возвращения домой в одиночку совершенно невыносима – неужели ей придется терпеть это всю оставшуюся жизнь?