Алладин в стране гигантов - страница 5

– Нет.

– Есть Ущелье Красотонов, но, как я успел заметить, ты не пользуешься ни дополнительным набором рук, ни запасными головами.

– Не пользуюсь, – ответил юноша. – Мне пока хватает своего набора рук и голов.

– Ты не с Равнин и не с Гор, потому что это владения Гигантов, а они вдвое, а то и втрое выше тебя ростом. На Прозрачных Скалах никто, кроме Огерта, не живёт, а Сердце Мира облюбовал прародитель всех Драконов Эйлах... Вот и получается, что ты с обратной стороны Земли, из мира Чевелоков, которые все делают наоборот, потому что живут вниз головой! Уж им-то закон не писан...

– Нет, – твёрдо сказал Алладин. – Я не принадлежу ни одной из Земель. И к роду Чевелоков я не имею никакого отношения, потому что Мир, откуда я прибыл, круглый, а не плоский, как блин. Так, во всяком случае, мне говорили мудрецы! Вот тебе и ответ на твой первый вопрос.

– Странный ответ, – задумчиво поскреб в затылке Лукино. – Впрочем, он может оказаться правдой, хотя трудно поверить, что Земля круглая, как яблоко. Но мой приятель Вертолом уже научил меня ничему не удивляться... А твоим Миром тоже правит прародитель Драконов Эйлах?

– Да нет, – махнул рукой Алладин. – Наши Драконы пострашнее. А имена их – Глупость, Сила и Жадность... Уж коли навалятся все разом – никакого спасения не жди!

– Так ваш Дракон – трехголовый? – оживился Лукино. – И где же он пребывает?

– Он избрал своим жилищем души и сердца людей, – поразмыслив, ответил Алладин. Похоже, Прибрежный Карлик понимал его слова слишком буквально. – И пусть это будет ответом на твой третий вопрос.

– Не по воле ли столь свирепого Дракона тебя забросило в наши края? – предположил Лукино.

– В каком-то смысле это так, – ответил Алладин.

– Не мог бы ты рассказать мне свою историю, – попросил Прибрежный Карлик. – Кто ты, откуда, каким ветром тебя занесло в наш Мир и особенно откуда у тебя на пальце это кольцо? Я его уже где-то видел... И пусть твой рассказ будет ответом на все мои оставшиеся вопросы.

Алладин взглянул на своего собеседника. Прибрежный Карлик ему нравился. Он был несколько заносчив, ироничен и самолюбив, но юноша чувствовал, что в душе Лукино скрываются ростки истинной доброты. Такой ради товарища в лепёшку расшибётся, всё поставит на карту и не пойдёт на попятную в случае опасности. Да и выбора у Алладина не было: в этом загадочном, непостижимом Мире Лукино был первым и единственным пока живым существом, проявившим к юноше участие. Алладин решил, что на Лукино можно положиться, и поэтому неторопливо, не упуская, подробностей, начал свой рассказ.

С высокой, ещё на рассвете сколоченной трибуны Алладин следил за парадом, который устроил в его честь король Кантабрии Герот. Зрелище было бы поистине великолепным, если бы не мелкий, с утра зарядивший дождь.

К началу парада тучи сгустились, потемнели, набухли влагой, и потоки воды буквально обрушились на город. Однако ничто уже не могло остановить запланированного празднества: широкая разноцветная лента процессии уже вилась по улочкам, вытекая на Королевскую площадь.

Первыми, по традиции, шли самые уважаемые и зажиточные люди города – купцы и торговцы. В своих ярких, дорогих одеяниях они казались похожими на тропических рыб, медленно и важно скользящих сквозь потоки дождя. Все они с любопытством посматривали на Алладина – полномочного посла багдадского султана, с которым Кантабрия только что заключила договор о торговле и добрососедских отношениях. Всех, похоже, удивлял совсем ещё юный возраст посла.

Людские толпы вытекали из узких улочек под звуки флейт и грохот барабанов. Флаги различных торговых домов сплетались под дождём в длиннейшие разноцветные косы. Каждого мало-мальски известного купца сопровождал свой оркестр, поэтому общая мелодия воспринималась как какофония, но, судя по восторженным улыбкам демонстрантов, это никого не трогало.

За видными горожанами следовала королевская гвардия: телохранители, придворная челядь, государственные советники... Шли они, конечно, не в ногу, ведь парад-то не военный, зато гонора у всех было хоть отбавляй. Сановники преувеличенно любезно приветствовали Алладина и с многочисленными поклонами занимали свои места позади короля Герота.