Алый – цвет боли (СИ) - страница 40
— Что? — хрипло переспросил он.
— Раз уж мне суждено пребывать в заточении, я могу хотя бы выбрать, где мне жить. Согласись, дом твоих родителей намного уютнее этого жуткого особняка. Да и там я хотя бы на улицу выйти смогу.
— Алекс…
— Либо ты даешь мне возможность работать здесь, либо возвращаешь домой. И спать будешь отдельно. Я не собираюсь всю ночь терпеть запах твоей секретарши.
Только выпалив все это, я поняла, какую глупость сморозила, но отступать от своих слов не спешила.
— Так дело в этом? В ревности?
Я промолчала, злясь на саму себя. И все же, только выговорив все это, я поняла, что это правда. Мне надоело сидеть в четырех стенах, и терпеть презрение всех кому не лень. Раз уж я не могу свободно передвигаться, то могу хотя бы находиться в знакомом мне мире. В конце концов, там родители, и Маринка, и Никита. А Алекс здесь и без меня отлично справляется. К тому же он спокойно может перемещаться между мирами. Так что соскучиться по мне он не успеет. Все равно в последнее время я его только по вечерам и вижу, да еще с утра, до завтрака.
— Если хочешь, я могу нанять на эту работу парня.
— И все равно, верни меня обратно…
Он повторно вздрогнул и еще сильнее побледнел.
— Хорошо… — тихо проговорил он и медленно выдохнул. — Давай тогда вечером…
— Сейчас, — устало возразила я.
Парень отошел на шаг и спрятал дрожащие ладони за спиной.
— Но как же…
— Вещи можешь потом занести… У меня ведь еще осталась одежда в том мире.
Он сглотнул и растерянно кивнул. Взмах рукой, и пространство исказилось. Я подошла к парню, поднялась на носочки и поцеловала его легонько в щеку, после чего вошла в образовавшуюся щель, и вышла уже на знакомой поляне. Прорыв за моей спиной медленно исчез, и я смогла облегченно вздохнуть. Было немного грустно, но я почему-то была уверена, что это к лучшему.
встретил меня тишиной и покоем. Зайдя в спальню, я первым делом подключила к сети ноутбук. Он загружался медленно, неохотно, и когда загрузился, я зашла в почту. Там было несколько писем от Маринки и еще пару от Никиты.
Никите я решила позвонить первому. Он был рад меня слышать и все пытался разузнать о том, как у меня дела. Я уклончиво отвечала, но почему-то так и не рассказала ему о своем внезапном решении. Зато узнала о том, что он так и не виделся с Емми с того самого дня. И сказал он это преувеличенно спокойным тоном, так что я сразу же поняла, насколько на самом деле его это волнует. Ничего другого не придумав, я прямо ему сказала что обо всем этом думаю и посоветовала найти все же девушку и с ней объяснится, если она ему дорога. Парень внимательно меня выслушал, но прислушается ли он к моему совету, не знаю.
Следующей на очереди была Маринка. Услышать ее голос я была несказанно рада. Ей я уже призналась, что немного повздорила с Алексом. Она тут же заверила меня, что это нормально, и мы обязательно помиримся, даже привела несколько примеров со своей личной жизни. Так что сразу же подняла мне настроение. Труднее всего было общаться с мамой. Она за меня действительно переживала и уже в который раз звала в гости, пытаясь уговорить меня на семейную встречу. В этот раз к ней в уговорах присоединился даже отец. Я пообещала обязательно подумать, и поговорить с Алексом, хотя точно знала, что в ближайшее время не смогу их навестить. Даже не будь я здесь заперта, я бы не решилась навестить их. Они все же люди. А значит, будут восприняты моим вторым я как добыча.
Тяжело вздохнув, я отложила телефон, и еще некоторое время сидела в Интернете, читая свежие новости. На мгновение даже мелькнула мысль о том, чтобы найти себе работу таким образом. Так я смогла бы занять себя хоть чем-то.
Поняв, что действительно рассматриваю этот вариант, я захлопнула ноутбук и нервно рассмеялась. Одиночество навалилось внезапно, затопив собой все мое существо, и я уже даже начала жалеть о своем импульсивном решении. Но, вспомнив мрачный, жуткий особняк, поняла, что в конечном итоге поступила правильно. Еще бы неделя или две в том месте, и я бы начала медленно сходить с ума. А здесь хотя бы можно на улицу выйти не опасаясь, что могу кому-то навредить, или что кто-то может навредить мне.