Алый - цвет жизни - страница 8
Рилильен опустил голову, признавая правоту собрата, и глухо спросил:
- На что они вообще рассчитывали?
- На свободу, Рил.
- ?!
- Ты никогда не задавался вопросом - почему ни один хельдар никогда надолго не покидал свою долину? - правитель эльфов отрицательно помотал головой. - Валларахель сделала так, что хельдары были прикованы к своей долине. В тот момент, когда наше войско подошло к их крепости они получили свободу, потому не особо и расстроились, что лишились своей земли. Кому понравится жить с постоянно появляющейся нечистью у себя дома? То-то. И, наверное, еще думали, что уйдут лет на десять - двадцать, а когда мы взвоем от засилья нечисти, одумаемся, проникнемся, тогда сами прискачем к ним и смиренно упадем в ножки, лобзая их, в чем бы они не были измазаны. Так бы и было, Рил. А теперь все полетело проклятым под хвост, Алериэль своей выходкой поставил жирный крест на бескровном примирении. Они бы в любом случае не вернулись бы, но и без помощи тоже бы не оставили. Что уж теперь говорить. - Алериэль досадливо махнул рукой, - Риоррдан стар, если мне память не изменяет, ему уже перевалило за четыре тысячи лет. Он последний Князь Хельдар, кроме Шарриэна других наследников у него нет. Так вот, он уже потерял троих детей, потерю четвертого он не спустит. Поверь мне, мы еще умоемся кровавыми слезами.
Эйленталь встал, обнажил кинжал и одним рывком отрезал себе косу под корень, после чего бросил ее понурому князю под ноги. Рилильен с тоской посмотрел на своего собрата.
- Эйлен, ты так и не ответил, почему ты решил стать изгоем, порвав со своим народом?
- Ты сделал меня предателем! - Слова эльфа полыхали жгучей ненавистью: - Благодаря магической присяге, ты вынудил меня молчать и привести войска на порог к родичам! Я не зря говорил, что мы были одним народом, я практически всю юность провел в "Долине Хельдар" у своей двоюродной бабушки. - Рилильен недоверчиво уставился на Эйленталя. - Ты слишком заигрался в борьбу света и тьмы, читанной в древних хрониках. Там слишком много возвышенной лжи, потому ты и закрывал глаза на то, что шло в разрез с вымышленными понятиями о непогрешимости и богоизбранности эльфийской расы. Подумай, откуда взялась эта демонова присяга эльфа-воина своему правителю, вынуждающая бездумно подчиняться и не дающая даже слова против сказать. Потому я и не хочу больше иметь с вами ничего общего. Я бы ушел лунной тропой, бросившись на собственный меч, но моя жизнь теперь принадлежит хельдарам.
Эйленталь развернулся, намереваясь уйти в степь, Рилильен его окликнул:
- Ты теперь куда?
- Если орки не убьют, буду в степи, - бросил через плечо Эйленталь, - и если Риоррдан потребует моей головы, направляй сюда, скрываться не стану.
Рилильен проводил глазами медленно удаляющуюся фигуру изгоя, бережно завернул Княжеский перстень в окровавленный алый плащ и активировал портальный камень. Серебристая рамка портала поглотила правителя эльфов, обуреваемого мрачными мыслями.
Кавалькада из трех всадников быстро достигла стойбища урук-хай, походные шатры из деревянных жердей и шкур были расставлены вокруг большого костра, на котором побулькивал общий котел. Возле котла колдовали пять пожилых орок, нарезая мясо и скудные овощи, не забывая помешивать варево. На приехавших урук-хай, орчанки посмотрели с интересом, но ради того, чтобы рассмотреть, что с собой привез Кейрат, самый завидный жених клана и нынешний вождь, прерываться не стали. Кейрат спрыгнул с громадного вороного коня, потрепал по ушам белоснежную пушистую псину, сунувшегося к хозяину, едва вильнув хвостом в знак приветствия, затем широким шагом направился в самый большой шатер в стойбище, возле которого на длинном шесте восседало чучело черного ворона. Откинув полог шатра, орк вошел внутрь.
- Кей, ты привез его?! - взволнованно спросил древний седой орк, нетерпеливо подавшись вперед, Кейрат утвердительно кивнул. Кутающийся в густой меховой плащ старый шаман, потер друг о друга озябшие пальцы, щербатая улыбка, словно по волшебству омолодила испещренное глубокими морщинами лицо лет на сто. - Радостная весть, покажи мне его.