AMENTRIS. Гримасы подсознания – 2 - страница 8
…Синий лес! Сколько тайн он хранил, сколько жутких, кровавых историй узнал за время веков существования! Сколько боли и несчастий повидали его древние деревья и заросли, окутанные голубой пеленой! И чего только не происходило на заповедных тропинках и темных полянах этого угрюмого и необычного уголка Арседеи!
А сейчас под ночным небом, освещенным светом Луминоса, поднимался густой дым – дым от погребального костра. Костра, разведенного недалеко от места, где погиб замечательный товарищ и герой, Сэм, которого теперь оплакивали скорбные сподвижники. Сэм, чей образ будет вечно жить в сердцах и памяти оставшихся в живых верных друзей. В сердцах этой команды, что молчала сейчас у огромного факела, внимая треску горящих веток в мертвой тишине лесной чащобы.
– Прощай, наш горячо любимый, светлый человек! Надеюсь, что твоя душа обретет покой с той девушкой, что так была мила твоему сердцу! Настанет время и каждый, кто здесь находится, найдет свой смертный удел в великом царстве Даргара! Однако, пока час сокровенного, возможно, страшного, возможно прекрасного и чистого момента – не пробил… – едва сдерживая слезы, проговорил помощник капитана Нолта.
Эдгару, не отводящему глаз от магического пламени, вдруг почудилось, как от черного, подымающегося вверх дыма, возникло белое облако. Туманное облако, в котором проступили два человеческих силуэта – девушки и парня. Объятия их, наконец, сомкнулись, после чего, силуэты исчезли, отправившись в какой-то новый мир, где нет несправедливости, горя и печали, где Сэм и Ария будут счастливы всегда и во веки веков…
Внезапно, откуда-то слева… снова послышались сдавленные женские крики, что вызвало недоумение и удивление моряков. Кто это зовет на помощь?! Безусловно, какая-то барышня, однако, где ее местоположение, товарищи так и не смогли отыскать. В свете погребального костра и зажженных факелов Стейт и лекарь снова начали осматривать заросли кустов и деревьев. Но крик как будто звучал из самой земли, поэтому поисковики, увы, не смогли ничего обнаружить. Было, и вправду, впечатление, что крики раздавались под самыми ногами, только как такое может быть, ведь голос звучал, вроде бы… и сверху?!
Оснеец наткнулся на высохшее дерево, и вот, возле него он ступил на податливый грунт. Чудеса, да и только! Он ощутил вдруг под этим самым грунтом словно бы… пустоту! И не просто пустоту, а некую… подземную полость! Девичьи вопли доносились именно оттуда! Хотя верхний слой почвы упирался в нечто твердое, округлое. При осмотре дерева, выяснилось, что оно трубообразной формы и тоже полое. Ветхий сухостой – притом, небольшой вышины. И Стейта озарило! Так это же «труба» для доступа воздуха пленнице подземелья! И звуки, искажаясь, несутся, в том числе, и отсюда, понятное дело!
Значит, под землею есть помещение, где кто-то держит злосчастного человека! Вдвоем моряки начали разгребать листья, отворачивать дерн и, наконец, обнаружили замаскированную крышку! А когда открыли ее – в нос ударил спертый запах внутренней «коробки». Маленькое помещеньице, точнее, яма, было выложено бревнами со всех сторон. А внутри… сидела, скорчившись, пятнадцатилетняя рыжая девчушка, зажмурившая синие глаза от света факелов. Она казалась очень испуганной, когда увидела двух незнакомых мужчин. Лицо ее было измазано землей пополам со слезами, а некогда богатая ночная рубашка была вся изорвана и в грязи.
– Держись, сейчас мы поможем тебе, дитя! – оснеец стал спускаться в подземелье. Там лежало полкраюхи ржаного хлеба и стоял кувшин с водой. Помощник капитана помог девочке подняться наверх, где ее принял растроганный Карл. Мужчины, поддерживая бедняжку, вышли с нею скорее к костру. Раненый командор со стоном приподнялся и Эдгар посмотрел на несчастную. Та молчала, опустив со страхом и стыдом свой взор. А когда она подняла полные слез глаза, Нолт едва не потерял сознание. Пред командою стояла принцесса Кирена Рингстон – дочь самого правителя Аргонии!!
Малену сидел за столиком в ночном клубе и мечтал о янтарной идиллии. Нина танцевала в толпе кайфующей молодежи и даже не догадывалась, о чем думал ее странноватый друг. Естественно, девушку весьма задело отстраненное поведение молчаливого Евгения. Как джентльмен, он обязан был находиться рядом с дамой, а не сидеть в одиночестве, не участвуя во всеобщем веселье! Видите ли, «философу» не нравятся безнравственные скачки под «дебильно-дурацкую» музыку! Какое же, однако, самомнение, что, дескать, моралист всех круче и интеллектуально возвышается над «массами»!..