Америка и мир - страница 29

Подводя итог, можно сказать, что в 1991-м и начале 1992 года Буш имел больше возможностей добиться решительного прорыва в установлении мира, чем любой из американских президентов со времен Эйзенхауэра. Но он не пытался использовать свое исключительное положение в регионе, чтобы вынудить заинтересованные стороны принять четкие принципы по ключевым спорным вопросам, и не хотел связывать Америку публичными заявлениями о таких принципах. Это был момент, когда следовало официально огласить несколько основных американских требований: не может быть права возвращения для палестинцев, не может быть значительного расширения территории Израиля за линию 1967 года, должна быть территориальная компенсация за любые изменения, необходим план раздела Иерусалима и программа демилитаризации будущего палестинского государства.

К сожалению, не использованный Бушем успех в Ираке стал первородным грехом его наследия – роль Америки на Ближнем Востоке, вызывающая все большее недовольство и наносящая ущерб ей самой. В течение следующей дюжины лет Соединенные Штаты – верно или неверно – воспринимались в регионе как страна, не только облаченная в империалистическую мантию Великобритании, но и которая – чем дальше, тем больше – действует в интересах Израиля, проповедуя мир, но затягивая урегулирование, способствуя тем самым расширению строительства поселений.

Размещение американских войск на священной земле Саудовской Аравии побуждало религиозных фанатиков проповедовать доктрину ненависти в отношении Америки. Суннитские ваххабиты, используя лишь слегка иную терминологию, вторили иранским шиитам, клеймившим Америку «великим сатаной», а таинственный саудовский борец за веру (из богатого саудовского семейства) дал определение Америке как осквернительнице священных исламских мест и главному опекуну Израиля. Таким образом на мировой сцене появилась «Аль-Каида».

Второй президентский срок мог бы дать Бушу время на деле стать президентом-новатором, строителем новой исторической эпохи. Его деятельность в период агонии советской империи безусловно заслуживает рукоплесканий, и сомнительно, что его предшественник Рональд Рейган смог бы действовать настолько же успешно. Но на Ближнем Востоке стратегическое значение блестящей военной победы постепенно становилось негативным. Оба незавершенных дела – израильско-арабский конфликт и прекращение огня в Ираке – стали постоянной заботой преемников Буша. Арабы все более расценивали влияние Америки в регионе не как оздоравливающее, а как возвращающее в колониальное прошлое.

Наследие Буша имело и другие недостатки. Мало того что он не использовал возможности на Ближнем Востоке и не создал стратегии, направленной на консолидацию демократии в России; он промедлил с принятием мер, когда становилось все очевиднее, что существующая система сдерживания распространения ядерного оружия начинает давать трещину. Опыт войны в Заливе привел потенциальных сторонников распространения к пагубному заключению, что атомная бомба может служить бесценным средством при противостоянии Соединенным Штатам или одному из своих соседей. Вполне понятно, что поглощенная делами, связанными с советским блоком и Ираком, администрация Буша не приложила серьезных усилий сама и не мобилизовала международное общественное мнение для пресечения в корне все более явных попыток Индии и Пакистана и еще более сомнительной активности Северной Кореи, стремящихся приобрести ядерное оружие.

В конце 1989 года резолюция, внесенная Пакистаном и Бангладеш, о создании в Южной Азии зоны, свободной от ядерного оружия, была принята в ООН большинством голосов, но эта инициатива провалилась, потому что Индия выступила против. В апреле следующего года индийский премьер-министр дал понять, что Индия намерена стать ядерной державой, утверждая, что у нее нет «другого выхода, кроме как дать достойный отпор» якобы усиливающейся активности со стороны Пакистана. Тогда Соединенные Штаты в основном приостановили оказание экономической и военной помощи Пакистану, но эти меры не повлияли на действия Индии. Индийцы и пакистанцы некоторое время маневрировали, желая в глазах мирового общественного мнения переложить друг на друга ответственность за гонку к обладанию ядерным оружием. К 1992 году, последнему году пребывания Буша в Белом доме, оба правительства открыто признавали, что стремятся создать ядерный потенциал, но лишь для того, чтобы иметь возможность сдерживать другую сторону.