Американский рейд - страница 10

Исходя из информации, полученной от двух раненых чернокожих бандюков, город заняла банда Сэма Яри, с численностью бойцов около двухсот человек. Правда тринадцать из них мы уже уничтожили, а еще двоих очень вдумчиво и внимательно слушали, стало быть, осталось где-то в районе ста восьмидесяти пяти. После уточнения количества имеющегося вооружения, я предложил Кнуту поучаствовать в нелегком деле ликвидации американской преступности. Короче, мы с ним порешили пленников, и, собрав остальных стали держать военный совет, о дальнейших действиях нашей поисковой команды.

Томас Джейсон родился десятого марта тысяча девятьсот восьмидесятого года, в обычной среднестатистической афроамериканской семье. Родители Томаса работали на одной из техасских ферм, где и прошло детство Ти Джея. В шестилетнем возрасте, из-за возникших с управляющим фермой разногласий, вся семья переехала в один из пригородов Лос-Анджелеса, а отец Томаса устроился в порт грузчиком.

Несмотря на бедное происхождение, цвет кожи и проживание в довольно неблагополучном районе, Ти Джей довольно хорошо учился в школе, и даже собирался после ее окончания поступить в колледж, но из-за нехватки денег, был вынужден отложить эту идею до появления необходимой для продолжения обучения суммы. Чтобы заработать, Томас переехал в Даллас, где устроился автомехаником в одной из мастерских на окраине города, и понемногу откладывал деньги для поступления.

В две тысячи первом, после взрыва близнецов, поддавшись общей волне патриотических чувств, Ти Джей добровольцем пошел служить в морскую пехоту США. Юношеский максимализм, помноженный на ненависть к проклятым террористам, а так же инструкторы центра подготовки, сделали из чернокожего парня достаточно неплохого солдата.

После стандартного курса обучения морского пехотинца, рядовой Джейсон, как и тысячи подобных ему военнослужащих американской армии, был направлен для ведения боевых действий в Афганистан. Воюя против боевиков Талибана, Томас сумел отличиться — когда их разведывательный взвод попал в засаду, он единственный не растерялся, и сразу же открыл огонь по противнику из автоматического гранатомета. Только благодаря его умелым и своевременным действиям, их взвод смог тогда уцелеть, потеряв всего лишь треть личного состава. Действия Ти Джея, были высоко оценены командованием, он получил медаль «Пурпурное Сердце» и направление в школу сержантов расположенную на базе «Лонг-Айленд».

Будучи, после обучения, отправленным обратно в действующую часть, сержант Джейсон получил под свое командование отделение морских пехотинцев. Однако до офицера дослужиться нашему герою так и не удалось. Руководитель оказался из Ти Джея просто великолепный, если бы не один недостаток — рукоприкладство.

Томас был педантичен, принципиален, любил порядок и дисциплину, и хорошенько избил одного из своих подчиненных, когда во время очередного боя тот отказался выполнить приказ. Ти Джей действительно был хорошим сержантом, и чтобы не увольнять из армии, его спустя полгода переводят в состав военной тюрьмы. Что характерно, командир их взвода, эмигрант макаронник, позволял себе дубасить своих сержантов, за дело конечно, но тем не менее. В учебке тоже был случай, когда сержант, к слову также белый, безнаказанно и жестоко избил неудачно сострившего в его сторону курсанта-негра. Получалось, что все упирается в цвет кожи, если ты белый — бей, если черный — подставляйся для бития.

Для чернокожего боевого сержанта морской пехоты, отличника учебы и кавалера «Пурпурного Сердца», назначение тюремным надзирателем стало плевком в лицо. Свою злость он вымещал в пытках и издевательствах над заключенными, причем со временем, они приняли такой размах, что даже руководство военной тюрьмы, достаточно лояльно относившееся к подобным вещам, а иногда и поощрявшее их, было вынужденно отказаться от такого служащего.

Чтобы не создавать лишнего шума, в две тысячи седьмом, Ти Джея, в конце концов, просто выкинули из армии. Вернувшись в родной Даллас, он честно пытался найти работу, но то, что предлагали, было ниже его достоинства, а учиться в колледже ему уже не хотелось.