Аметист и золото - страница 9

— Большинство приглашенных — люди примерно вашего возраста, — продолжала изумлять ее хозяйка дома. — По-моему, вам это должно быть интересно: нельзя же всю жизнь корпеть над книгами!

— И все они говорят по-португальски?

Мелисанда добилась значительных успехов в освоении этого языка, слушая радио, смотря телевизор и работая со словарями, но разговорная речь, мягкая и мелодичная, давалась ей с трудом: ей не хватало практики.

— Ну что вы! — успокоила ее Марта. — Все говорят по-английски. Не волнуйтесь, вам не дадут скучать: вы такая милашка!

Мелисанда с улыбкой ответила, что она не сомневается, что ей понравится на вечеринке. А в душе пожалела, что ее не будет сопровождать высокий брюнет с карими глазами, поцелуи которого казались ей ангельскими, а объятия — божественными. Но тут же сделала над собой усилие, чтобы прогнать эти воспоминания.

Молчащий телефонный аппарат на его рабочем столе все больше вызывал у него раздражение.

Алекс Роубсон метнул в телефон ненавидящий взгляд и попытался вспомнить, сколько раз за минувшие недели его рука тянулась к проклятой трубке. Десятки, а может быть, сотни?

Его подмывало набрать номер телефона Мелисанды Меррик, но постоянные сомнения мешали ему довести это пустячное дело до конца, и в последний момент он отдергивал руку.

Самое неприятное, что он не мог разобраться, что его больше гнетет: мысли о Мелисанде или собственное малодушие. Не в его правилах было отвлекаться от дел на воспоминания о женщине, с которой он случайно познакомился, или терзаться сомнениями, звонить ей или нет.

Казалось бы, позвонить — пара пустяков! Для этого ему не пришлось бы даже заглядывать в записную книжку, он запомнил ее номер.

Уже один этот факт мог служить основанием для того, чтобы никогда ей не звонить. Он не запоминал номера телефонов знакомых женщин и не собирался заводить такую скверную привычку. Но как Алекс ни старался, он так и не сумел выкинуть эту особу из головы, равно как и номер ее телефона и адрес. Стоило ему закрыть глаза, как Мелисанда Меррик отчетливо возникала перед ним, сидящая напротив него за столиком в уютном уличном кафе, улыбающаяся и потягивающая сок из бокала.

Она не кокетничала с ним и не пыталась его обольстить. А такого с Алексом уже давно не случалось.

Все юные прекрасные создания противоположного пола, с которыми он знакомился, лезли из кожи вон, чтобы очаровать его. Он свыкся с этим явлением, вполне естественным при его положении в обществе и богатстве. Алекс еще в юности раз и навсегда усвоил, что ему нужно остерегаться коварных красоток, и он никогда не отступал от этого правила.

Алекс скользнул взглядом по телефону и, нахмурившись, уткнулся в лежащие перед ним деловые бумаги.

Но прошло пять минут, и строчки стали расплываться у него перед глазами, в мысли проникла гнетущая тишина, истекающая из телефонного аппарата; телефон словно напоминал ему, что нехорошо не выполнять обещаний, данных даме.

Алекс в сердцах выругался, схватил трубку и набрал номер Мелисанды. Послышался гудок, другой… Напряжение нарастало. Когда же она возьмет трубку? Третий гудок! И вот на другом конце провода прозвучал знакомый мелодичный голос:

— Алло! Говорит доктор Меррик. К сожалению, меня нет дома. Но если вы оставите на автоответчике свои координаты…

Алекс издал тяжелый вздох, напоминающий стон, и медленно положил на рычаг трубку.

Собираясь на вечеринку, Мелисанда привычным движением начала укладывать волосы в пучок, но взглянула на свое отражение в зеркале и остановилась. Она отпустила концы длинных волос, и они упали тяжелыми шелковистыми волнами на плечи, отчего глаза ее потемнели, а ямочки на щеках стали привлекательнее. Она с трудом узнавала себя в глядевшей на нее из зеркала молодой загорелой красотке в простом белом платье. Поколебавшись, Мелисанда решительно собрала непослушные, выгоревшие до золотистости локоны в привычный узел на макушке и снова придирчиво взглянула на свое отражение.

Теперь лицо обрело знакомое спокойное выражение, лишенное излишней чувственности. Пучок подчеркивал нежность кожи и линию носа и открывал взгляду грациозный изгиб шеи. Такую женщину скорее можно было назвать не красивой, а хорошенькой, что Мелисанду вполне устраивало.