Анатомия болезни - страница 32

Ко мне обращались не только врачи. Однажды позвонил адвокат из Нью-Йорка и рассказал, что его четырехлетняя дочь заболела вирусным энцефалитом и находится в больнице в состоянии комы. Антибиотики ей не помогали. Отцу, естественно, трудно было примириться с тем, что ничего нельзя сделать для спасения дочери. Прочитав о том, что я выздоровел, принимая большие дозы аскорбиновой кислоты, адвокат захотел узнать, не поможет ли ей такое же лечение.

Я счел, что с моей стороны будет в высшей степени безответственно давать какие бы то ни было советы. К тому же я не уверен, что аскорбиновая кислота сыграла большую роль, чем воля к жизни или положительные эмоции. Поэтому я просил его убедить лечащего врача использовать витамин С. Адвокат опасался, что педиатр с недоверием отнесется к такому примитивному средству, и я сообщил ему о работах Ирвина Стоуна, биохимика из Сан-Хосе, применяющего аскорбиновую кислоту при лечении серьезных заболеваний. Я обещал ему прислать копии статей из медицинских журналов, авторы которых (Стоун и другие врачи) изучали влияние аскорбиновой кислоты на процессы, протекающие в организме. Особенно сильное впечатление произвели на меня данные о том, что аскорбиновая кислота активизировала работу механизма самоисцеления. Я предложил адвокату показать эти материалы врачу, если тот еще не знаком с ними.

На следующий день я отправился на конференцию в Латвию, через 14 лет после моего последнего визита в Советский Союз, описанного в первой главе. Там я консультировался в различных медицинских центрах и узнал, что внутривенные вливания аскорбиновой кислоты с успехом использовались в ряде случаев заболевания вирусным энцефалитом.

Вернувшись в Нью-Йорк, я позвонил адвокату и справился о самочувствии его дочери. Он рассказал о своей беседе с Ирвином Стоуном, сообщившим ему о результатах недавних экспериментов: большие дозы аскорбиновой кислоты способствовали выздоровлению при вирусном энцефалите.

Вооруженный этой информацией, захватив с собой копии статей, которые я ему послал, адвокат пришел посоветоваться с врачом, лечащим его дочь, но тот наотрез отказался разговаривать. На просьбу познакомиться с публикациями в медицинских журналах врач ответил: нечего, мол, профану учить его.

Тогда адвокат решил действовать сам. Он спросил врача, можно ли, когда дочь придет в сознание, дать ей мороженого. Врач разрешил, и тогда адвокат купил 400 граммов аскорбата натрия, который лучше растворяется и не такой кислый, как чистая аскорбиновая кислота. Он подмешал около 10 граммов порошка в мороженое и в термосе отнес его в больницу, где проводил большую часть времени. Когда девочка очнулась, она с радостью согласилась попробовать мороженое и с удовольствием съела почти все.

На следующий день адвокат опять угостил свою дочь мороженым, и на этот раз всыпал туда еще большую дозу аскорбата натрия. Он продолжал подсыпать в мороженое порошок, и с каждым днем девочка все дольше могла обходиться без кислородной палатки. Дело шло на поправку, и уже через две недели, получая в день вместе с мороженым в среднем 25 граммов аскорбата натрия, девочка совсем не нуждалась в кислородной палатке.

Когда адвокат говорил мне, что девочка совершенно выздоровела и скоро вернется домой, голос его звенел от радости. Я поинтересовался, сказал ли он врачу о больших дозах аскорбиновой кислоты. «Конечно, нет, — ответил он, — зачем же наживать себе неприятности?»

Безусловно, нехорошо, да и опасно, когда человек, далекий от медицины, действует за спиной врача. Но всегда ли правильно поступает врач? Может быть, дело в косности, исключающей возможность альтернативы? Или же любое новшество воспринимается, как вторжение в святая святых?

Письма, полученные мной от врачей, свидетельствуют о небывалом прежде уважении к идеям неспециалиста. «Нет ничего более старомодного, чем мнение, что врачам нечему учиться у пациентов, — пишет доктор Геральд Луни из Калифорнии. — В наши дни люди гораздо более сведущи в медицине, чем четверть века назад. Например, в том, что касается питания, многие пациенты не всегда считаются с рекомендациями врачей. Может быть, новые представления, согласно которым интересы потребителя превыше всего, наконец проникли и в медицину? Я учу своих студентов внимательно выслушивать пациентов. Умение хорошо лечить начинается с умения хорошо слушать».