Анатомия книжной реальности - страница 19

Из всех предложенных отрывков я не возьму для подсчета КНТ лишь последний абзац, потому что он чисто информативен. Всё остальное считается. Можно сказать, что этими отрывками Гоголь завершает предварительное знакомство читателя с главным героем повествования. Ну и ясно, что раскрытие характеристик главных персонажей – нечто заслуживающее быть отмеченным. Плохие писатели, кстати, и не могут толком охарактеризовать своих персонажей; Гоголь же вполне вылепил Чичикова уже в первой главе.

Каков же Чичиков? Чичиков прежде всего олицетворение светскости. Его умение «говорить обо всем» – ценнейшее качество светского человека. Ведь когда вы беседуете «в свете», боже вас упаси попытаться хоть о чем-то говорить всерьез. Свет любит поверхностный разговор и, соответственно, тех, кто может поддержать разговор на любую тему, а ведь на ЛЮБУЮ тему и можно рассуждать только поверхностно. Чичиков именно таков. О его умении держать себя уже было сказано, но тут это умение дорисовывается. Опять-таки свет требует внешней благопристойности, и Чичиков является олицетворением именно такой благопристойности, о которой мечтает свет. Рассуждает обо всем, держит себя приятно, каждому польстит, в общем, всё в нем «совершенно так, как следует». Самым же удачным ходом в характеристике Чичикова видится реакция Собакевича – именно здесь умение Чичикова подладиться к людям и понравиться им достигает своего пика, ведь понравиться Собакевичу практически невозможно, но Чичикову это удалось. Это, вероятно, и есть тот самый штрих, о котором говорят как о завершающем штрихе гения. Хотя возможно, что завершающим гениальным штрихом является реакция жены Собакевича. Но это уж решайте сами.

Мы же незаметно подошли к настоящему водоразделу в предпринимаемых изысканиях. Ведь глава-то закончена. А это значит, что мы уже прямо сейчас можем приступить к расчетам! Да, роман еще впереди, но кто нам мешает рассчитать КНТ для первой главы романа? Никто!

Итак, сначала смотрим, сколько всего в этой главе знаков: 21 208.

Теперь смотрим, сколько знаков было мною выделено во время выписок: 6414.

Теперь оcтается самым простейшим образом посчитать КНТ первой главы:

6414*100/21208 = 30.24.

Вы видите? Это сверкнула молния. Вы слышите? Это ударил гром. Вы всё еще слушаете? Это заиграла торжественная музыка. Вы ничего не видите и не слышите? Что ж, признаюсь, я тоже ничего не вижу и не слышу. А ведь мы подошли к моменту исследования, который трудно не признать одним из ключевых. Мы получили число, мы вышли на четкие количественные характеристики в отношении оценки текста. Это удивительно. Это странно. Это где-то пугающе даже. Но это так. Всякие «хорошо», «плохо» и «так себе» отходят на второй план, а вместо этого мы получаем – 30.24. И тут же «хорошо» и прочие оценки возвращаются, потому что 30.24 – это не просто очень хорошо, это отличный показатель (даже больше – это показатель, близкий к предельно-возможно высоким). Но теперь мы уже говорим «отлично» не просто так, а опираясь на число. Мы и раньше могли сказать «отлично», но теперь мы можем сказать это по-другому, по-научному, так сказать, насколько это слово применимо к исследованию литературы в частности и в гуманитарных науках в целом. Теперь мы можем сказать «отлично» по расчету, хотя и совсем не без любви.

Итак, около трети первой главы «Мертвых душ» было сочтено мной достойной специального выделения. Почти треть – это запредельно много.

Разбор второй главы «Мертвых душ»

Ну что же, каким бы утомительным ни показалось вам наше дальнейшее путешествие, но нам не остается ничего иного, кроме как от главы первой перейти к главе второй. Да, могу забежать вперед и сказать – путешествие продлится от самого начала и до самого конца «Мертвых душ». Иначе и быть не может7. Поэтому не буду больше к этому возвращаться и просто пойду вперед.

«Для читателя будет не лишним познакомиться с сими двумя крепостными людьми нашего героя. Хотя, конечно, они лица не так заметные, и то, что называют второстепенные или даже третьестепенные, хотя главные ходы и пружины поэмы не на них утверждены и разве кое-где касаются и легко зацепляют их, – но автор любит чрезвычайно быть обстоятельным во всем и с этой стороны, несмотря на то что сам человек русский, хочет быть аккуратен, как немец». (Н. В. Гоголь. «Мертвые души». Т.1. Гл. 2).