Андрей Первозванный. Опыт небиографического жизнеописания - страница 11
Собирая материалы для жития Пресвятой Богородицы, Епифаний постоянно сверялся и с лучшими рукописями Священного Писания, и с трудами Отцов Церкви — иначе нельзя было понять, где в древних текстах истина, а где ложь, где выдумки сочинителей-еретиков, а где — достоверное предание о жизни Божией Матери. Тогда же, зимой 6323 года от Сотворения мира, накануне 814-й годовщины Рождества Христова, по счёту Дионисия Малого, сидя в Патриаршей библиотеке (богатейшей в Городе, а значит, и в мире!), Епифаний задумал собрать как можно больше сведений и об апостолах, прежде всего об Андрее, основателе Константинопольской кафедры, ставшей теперь первейшей на всём Востоке. Где, как не здесь, под светлыми сводами Святой Софии, на южных хорах, соединённых переходами с покоями патриарха, можно найти всё, что требовалось для столь благочестивого начинания! Здесь хранились самые ценные, самые редкие жемчужины библиотеки, располагавшейся большей частью в одной из пристроек — Фомаитском триклинии. Но там работали простые монахи, а сюда пускали не всех — лишь избранных.
Епифаний уже сочинил начало своего труда об апостолах — книги, которая должна была стать и первым подлинно православным их жизнеописанием, очищенным от еретических наслоений, и поистине учёнейшим сочинением, основанным на всех известных ему (и покуда ещё не известных) древних писаниях. На одной из своих восковых дощечек он успел нацарапать:
«Многие уже описали жития и деяния боголюбивых мужей и жён на ревность и подражание желающим идти по небесной стезе и имеющим надежду вкусить Царствия Небесного посредством многих скорбей и трудов: например подвигами, борьбою против дьявола, свершениями и чудотворениями мучеников (впрочем, не только этим, но и молчальничеством, бегством от мира и телесным устроением преподобных подвижников), — да, многие святые почтены жизнеописаниями, а жизнь блаженных апостолов никто ещё достойно не описал, поэтому я, монах и пресвитер Епифаний, ревностно ища здесь и там, решил найти и выбрать сведения об этом у очевидцев и богоносных мужей…»
«Очевидцами» были, конечно, Священное Писание и прижизненные изображения апостолов, которые, по слухам, ещё можно было отыскать в отдалённых монастырях, не осквернённых иконоборцами полвека назад. Но изображений этих он пока ещё не видел, кроме тех, что бессовестные торговцы на Месе выдавали за подлинные прижизненные иконы Христа, Богородицы и апостолов. Впрочем, и современные, и не столь отдалённого времени иконы были для Епифания авторитетнейшими свидетелями истинности Христова воплощения и проповеди Его учеников, но они, увы, не многое могли рассказать о их жизни. Андрея, например, изображали обычно с всклокоченными волосами, но никто из иконописцев не мог объяснить ему, почему именно, да и писания богоносных отцов никак не истолковывали столь странную черту апостольского облика. Что же до Писания, то оно во многих местах казалось противоречивым и загадочным: друг с другом часто не сходились не только Иоанн и другие евангелисты, «синоптики», но и между последними не всегда царило полное единогласие. Почему у Матфея и Марка Иисус Своею волею, как власть имеющий, призывает Петра и Андрея, а у Иоанна — лишь показывается Андрею и ещё одному безымянному ученику Предтечи и они сами идут за Ним? Как, имея в распоряжении эти два, очевидно разные, события, объединить их в одно, чтобы начать (а без этого никуда!) правдивое и православное житие апостола?
Оставалось одно — искать помощи в текстах святых отцов, и вот они уже выложены на аналой библиотекарем Фомой: папирусные свитки с сочинениями Климента Римского и Евагрия Сицилийского, пергаменные — Василия Великого, Иоанна Златоуста, кодексы с толкованиями Кирилла Александрийского и апостольскими списками Епифания Кипрского — все великие предшественники достойны упоминания в будущем житии первозванного апостола!
Передавая Епифанию один из кожаных футляров со свитком Златоуста, Фома предупредил:
— Очень осторожно! Написано рукою самого святителя…
Епифаний благоговейно облобызал книгу, но позволил себе усомниться: