Ангел на твоём подоконнике - страница 3

Сложенные за спиной крылья дёрнулись, сбрасывая Габриэля с насиженного подоконника, хлопнули над головой, пуская воздушную волну в лицо девушки, свесившейся из окна уже почти наполовину, и прежде чем она успела совершить ужаснейшую глупость, ангел, являя ей свой лик, сердито поинтересовался:

— Далеко собралась?

Нет, определённо с пьяницами Габриэлю работать нравилось больше! По крайней мере, они всегда смотрели на него с пиететом и уважением. А по тому, как открылся рот Забавы и в ужасе распахнулись глаза, можно было подумать, что узрела она самого настоящего чёрта!

Отшатнувшись от собственного ангела-хранителя словно от какой бесовщины, девушка подвернула руку, потеряла координацию и грохнулась с подоконника на пол, по пути падения опрокинув свою инвалидную коляску.

Конечно, это было вопиющим нарушением протокола, за которое Габриэля потом, несомненно, накажут, но способ, который он выбрал, чтобы остановить свою подопечную от греха ещё более страшного, чем его собственный проступок, был единственным шансом её спасти.

Видимо, при падении она сильно ушиблась, потому что так и осталась лежать на полу, тихо постанывая и беззащитно поджав к животу ампутированные после аварии почти до колен ноги.

Спланировав на крыльях, Габриэль опустился на подоконник и, нагнув голову, шагнул в проем окна, легко спрыгивая на пол и подхватывая Забаву на руки.

— И что за дурость, ей богу? — проворчал он, развеивая мешающие развернуться в тесной кухне крылья и переходя с девушкой в большую комнату к мягкому дивану, очутившись на котором, она издала болезненный звук, сподвигнув Габриэля на очередную тираду:

— Что, больно? — прищурился он, абсолютно точно не испытывая в этот момент никакого сочувствия к несостоявшейся самоубийце. Жалость в таких случаях причиняла им лишь ещё больший вред. — Так это ты всего лишь с метровой высоты навернулась, а вот если бы выпала из окна своей квартиры, то тогда вариантов у тебя было бы несколько. Четвёртый этаж абсолютной гарантии моментальной смерти совершенно не даёт. Ты могла бы, конечно, получить травмы, несовместимые жизнью, но всё равно умерла бы не сразу и в страшных мучениях. А в худшем случае ты отделалась бы переломом позвоночника, и своё довольно манёвренное кресло сменила бы на жёсткую больничную койку в каком-нибудь пансионате для инвалидов. До конца своих дней! То ещё удовольствие! Так чем тебе твоя жизнь не нравится?

— Вы кто? — вероятно, придя в себя от первоначального шока, хлопнула огромными синими глазищами девушка.

— Ангел, — для пущей убедительности вновь явил свои крылья Габриэль. — Не заметно?

— К-какой ещё ангел? — осознавая весь ужас положения, пролепетала Забава.

— Так-так — сложил на груди руки Габриэль. — То есть драконы, гоблины и орки — это у нас в порядке вещей, а ангелы-хранители — нонсенс? Дискриминация!

— Ангелы-хранители… — с совершенно глупым выражением лица повторила девушка, и в глазах её отразился такой комичный ужас, что Габриэль не удержался и насмешливо фыркнул:

— Это такие создания высшего порядка, призванные охранять и защищать дурёх вроде тебя, у которых в голове две извилины, и те почти прямые. Ну, так я повторюсь: чем жизнь-то тебе твоя не угодила? И сколько раз мне ещё нужно её спасать?

Похоже, девчонку основательно заклинило, потому что выглядела она определённо как музейная статуя, застывшая с тем выражением лица, которое ей придал скульптор.

— Спасать? — широко распахивая глаза, взмахнула густыми ресницами она.

— Спасать, — передразнил её Габриэль. — Я её из рук самóй Костлявой вытащил, а она меня под протокол подвести собралась! Меня из-за тебя, между прочим, до охраны котов и собак могут понизить.

— Вы какой-то неправильный ангел, — сразила наповал своим заявлением Габриэля девушка, опасливо прижимаясь спиной к диванной подушке.

Не знай Гарбиэль, что Забава намеренно и мухи не обидит, счёл бы это за оскорбление. Нет, конечно, годы общения с Семёнычем несколько изменили манеру поведения Габриэля, но не настолько кардинально, чтобы счесть его невежей и хамом.

— Очень интересно, — он демонстративно сложил на груди руки и скрестил крылья за спиной. — А правильный в твоём понимании — это какой?