Ангел - страница 25

Нора никогда не забудет тот день, когда она устала писать в своем кабинете и взяла ноутбук на кухню просто ради смены обстановки. Уесли присоединился к ней и сел напротив за столом. Он открыл свой ноутбук и начал работать над заданием по Истории Европы. Нора вспомнила украдкой брошенные взгляды поверх своего компьютера на него. У парня были карие глаза с маленькими золотистыми крапинками и русые волосы, падающие на лоб. В свои восемнадцать он был совершенно очаровательным, и иногда ей приходилось практически прятать руки за спиной, чтобы не схватить его и не притянуть, когда он проходил мимо. Нужно было постоянно напоминать себе, что они просто соседи по комнатам, только друзья. А еще Уесли был примерным христианином и девственником. Ночь, проведенная с ней забрала бы не только его девственность, но и невинность тоже. Однако в тот день она испытывала к нему только привязанность. Восхищение и желание повеселиться.

- Уес, я собираюсь сказать это вслух, - сказала она, глядя на их ноуты, расположенные крышками друг к другу.

- Не говори этого, Нора, - сказал Уесли, продолжая печатать.

- Я должна это сказать.

- Не. Надо. Говорить. Это, - приказал Уэсли, стараясь звучать устрашающе, хоть это ему и не особо удавалось.

От его сексуального кентуккско-джорджианского акцента поджимались пальцы на ногах, но сам его голос не вызывал никакого страха.

- Если скажешь это, я уйду.

- Уесли…

- Нора...

Нора сделала глубокий вдох, притворяясь, что печатает что-то, и прошептала: - Уес?

- Что?

- Ты потопил мой корабль!

Уесли тут же встал и покинул кухню. Нора все еще хихикала, когда Уесли накинув пальто, схватил ключи от машины и вышел из дома. Она все еще смеялась полчаса спустя, когда парень вернулся, держа в руках только что купленную игру Морской Бой. Нора закрыла их ноутбуки, и вдвоем они разложили игру на кухонном столе. Она выиграла вчистую, два к одному. После этого каждый раз, когда кому-то из них нужно было отдохнуть от работы, они подкрадывались сзади друг к другу и громко кричали: - Ты потопил мой корабль, - и начиналась игра.

- Элеонор?

Голос Сорена выдернул ее из воспоминаний, возвращая в настоящее. Нора дотронулась до лица и вытянула руку. В свете камина, на кончиках пальцев мерцали слезы.

- Вот почему я не рассказываю о Уесе, - сказала она, и Сорен притянул ее в свои объятия.

Он наклонил голову и поцеловал ее, в то время как его рука скользнула под рубашку, которую носила Сатерлин - его рубашку - и вошел в нее двумя пальцами. Нора хотела, чтобы он снова занялся с ней любовью, но момент был упущен. Будучи настоящим садистом, Сорен получал удовольствие только от причинения боли и унижения. Поэтому вместо его плоти сейчас в ней были его пальцы. Сорен развел пальцы шире внутри ее лона, добавив третий, и с силой толкнулся, задевая лобковую кость. Бедра Норы поднялись вверх, а мышцы внутри плотно обхватили его пальцы. От одного его прикосновения она стала влажной, хотя порез на половых губах все еще горел огнем и болел.

- Кончи для меня, - приказал Сорен, - а затем мы ляжем спать.

- Я могу сдерживать оргазм в течение длительного времени, - поддразнила она. - Все, чтобы не дать тебе заснуть.

Сатерлин знала, что Сорен воспримет это как вызов. Он большим пальцем нашел ее клитор, начиная описывать вокруг него маленькие круги и заставляя Нору тяжело дышать.

Свободной рукой Сорен расстегнул на ней рубашку и обнажил грудь. Он целовал ее соски, и под его теплым ртом они затвердели. В то время как его губы и язык описывали медленные круги на ее груди, его пальцы продолжали нежный натиск внутри нее. Нора вздрогнула и схватилась за ковер под собой, пытаясь сдерживаться и не дать мужчине довести себя до оргазма.

Сорен схватил ее за шею, заставляя встретиться с ним глазами.

- В день, когда мы встретились, на тебе была черная плиссированная юбка и военные ботинки, - сказал он, и Нора знала, не важно, как бы сильно она ни боролась с ним, он все равно победит. - На твоих коленях были царапины, а на глазах слишком много макияжа. И будь у меня хоть на каплю меньше самоконтроля, я бы положил тебя на алтарь, избил, и забрал твою девственность перед Богом, Иисусом, всеми его святыми и ангелами, и перед всей церковью в тот самый день. Я бы слизал кровь с твоих бедер, перевернул на живот и взял тебя снова, трахая, пока ты не начала бы умолять меня остановиться. И знаешь, что бы я сделал, если бы ты попросила меня остановиться?