Ангел - страница 7
и к головному мозгу для усиления ощущений, связанных с сексуальной разрядкой. Связана с серьёзным риском для жизни субъекта: в США, по оценкам специалистов, ежегодно наблюдается от 200 до 1000 случаев аутоэротической смерти, связанной с подобного рода действиями.
Глава 2
Необходимость возвратить Оуэна его ошеломленным родителям задержала Нору в святилище еще на несколько минут после мессы. И к тому времени, как она добралась до офиса Сорена, Микаэль уже стоял со скрещенными на груди руками возле двери, прислонившись к стене.
- Он и тебя тоже вызвал? - спросила девушка, садясь на скамью напротив двери в кабинет священника.
Микаэль кивнул.
- У меня такое чувство, как будто мы школьники и ждем взбучки от директора, - сказала Нора. - Слышала, ты выпускаешься с отличием в этом году, так что, наверное, тебе никогда не приходилось сидеть перед учительской, да?
Сатерлин ждала хоть какого-нибудь ответа от парня, но тот только улыбнулся, так ничего и не сказав.
- Микаэль? Твой язык застрял в чьей-то киске?
Он засмеялся... во весь голос.
- Ну, наконец-то, - Нора с облегчением вздохнула, услышав хоть что-то от него. – Есть какие-нибудь предположения, почему мы здесь?
Микаэль пожал плечами.
- Ни одного. Но в любом случае, это не к добру.
- Микаэль, ты никому не говорил о нас?
От взгляда, которым парень ее наградил, ей стало неуютно, и она поняла, что выставила себя идиоткой, даже просто допуская в мыслях, что Микаэль мог бы рассказать о ней или Сорене.
- Нора, - произнес он, чуть ли не шепотом, - Я даже сам с собой не говорю.
Теперь настала ее очередь смеяться.
- Прости, Ангел. Я просто параноик.
- Все в порядке. Даю слово, что никому не рассказывал. Я никогда никому ничего не говорю.
Нора встала и подошла к Микаэлю; сев рядом, девушка пристально уставилась на него. Тот попытался отвести взгляд в сторону, но Нора щелкнула пальцами перед его лицом и указала прямо на свои глаза. В этот же момент серебряные глаза встретились с ее зелеными.
- Ты говорил со мной тогда, той ночью, - выдохнула она ему на ухо.
Бледное лицо Микаэля залилось румянцем, когда он прошептал: - Это был всего лишь сон.
Нора легонько подула на его шею возле уха.
- Тогда у нас был один и тот же сон.
Зрачки Микаэля расширились, Нора знала, что он вспоминал ту ночь, когда Сорен подарил его ей - как подарок и испытание. Подарком она насладилась, однако испытание провалила.
- Ты в порядке? - спросила Сатерлин, делая шаг назад, чтобы дать ему передышку.
Микаэль нервно потер руки.
- Да, думаю, все нормально.
- Сорен дал тебе ту книгу?
- Да, она помогла. Спасибо, - ответил Микаэль.
Нора уставилась на ее старую потрепанную копию «Другого Таинственного Сада», классическую работу по психологии сексуального подчинения.
- Всегда рада помочь. Это наш священник сейчас говорит по телефону?
Микаэль кивнул.
- На каком языке?
- Сейчас на французском. - Микаэль наклонился ближе к двери. - А теперь на датском.
- Да уж... у меня для тебя одна хорошая и одна плохая новость.
- А именно?
Нора вернулась на скамейку и закинула ногу на ногу, привлекая этим движением внимание Микаэля.
- Плохая – это французский. Где французский, там и Кингсли.
- Кто такой Кингсли?
Нора усмехнулась. Кто такой Кингсли? Кингсли Эдж, Король Порока в Нью-Йорке. Наполовину француз и полный извращенец. Ее любовник от случая к случаю и лучший друг Сорена. Ну, «лучший» в те моменты, когда Сорен не угрожал его убить.
- Французский плох тем, что Кингсли всегда звонят, если нужно сделать что-то неправомерное. Но вот датский - это хорошо. Сорен всегда звонит племяннице в Копенгаген по воскресеньям после обедни, поэтому все не настолько плохо, чтобы он изменил своим привычкам.
- У Отца С есть племянница?
Микаэль казался удивленным такой возможностью. Нора улыбнулась ему. У Сорена была аура человека, который, казалось, уже родился взрослым. Вряд ли кто-то представлял его маленьким ребенком, с родителями, школой и домашними заданиями. Но она знала все о его семье - хорошее и плохое.
- Две племянницы и один племянник. И…, - она подняла три пальца, - три сестры. Две в Америке и одна в Дании.