Ангельская Горячка - страница 35

Добравшись до крыши, я расправила крылья и сразу же улетела. Я пролетела прямо мимо дирижабля наёмников. Он был привязан к тюрьме множеством толстых железных цепей. Он никуда не денется.

Оказавшись вне поля видимости любого в тюрьме, я вытащила Бриллиантовую Слезу. Я подумывала о том, чтобы телепортироваться на судно полковника Холифайра и устроить там диверсию. Это послужит ему хорошим уроком за тот трюк, который он выкинул. Полковник Холифайр переживёт падение, но это его задержит.

Этот план был одновременно очень заманчивым и очень детским. Я не могла просто так повредить один из дирижаблей Легиона. Не говоря уже о том, что если кто-нибудь увидит меня на борту, то это покажет, что у меня есть что-то особенное в рукаве: бессмертный кинжал, который в мгновение ока может телепортировать меня куда угодно.

Нет, я должна добраться до Дамиэля. Таков мой план. Мне нужно поговорить с ним, предупредить его, чтобы он убрался к чёртовой матери из Нью-Йорка до приезда полковника Холифайра. Но как это сделать? Как я могла помочь Дамиэлю, не превратив нас обоих в самых разыскиваемых преступников Легиона?

Я до сих пор не разобралась в этой части. А время всё шло и шло.

Моя рука сомкнулась на рукояти кинжала. Я мысленно представила себе Нью-Йорк, медицинскую палату в административном здании Легиона. Прямо там, где я оставила Дамиэля. Именно там, где мне нужно быть прямо сейчас.

Я телепортировалась в соседнюю пустую комнату, которая, как я знала, почти никогда не использовалась. Затем я зашагала через коридор к медицинскому отделению, всё ещё пытаясь сформулировать план действий. Мне нужно опередить полковника Холифайра и перестать реагировать на его действия. Пока я только отвечаю, я всегда буду как минимум на шаг позади него. Так победить невозможно. Эта стратегия обречена на провал.

Может быть, у меня и нет никакой стратегии, никакого выхода из этой неразберихи, но я отказывалась верить, что это невозможно. Должен же быть какой-то выход. Я просто пока не могла его придумать.

Что мне нужно, так это Дамиэль. Нам нужно вместе провести мозговой штурм, выработать стратегию, как это исправить.

Я вошла в медицинскую палату. А полковник Холифайр уже был там вместе с двенадцатью своими солдатами.

— Как вы так быстро сюда добрались? — выпалила я прежде, чем успела подумать.

Он посмотрел на меня, и в его глазах сверкнула победа.

— Я знаю, как добиться от дирижабля дополнительной скорости.

Моё время истекло.

— Теперь у меня есть полномочия допросить Драгонсайра, — свирепая улыбка осветила все его лицо. — И я докопаюсь до сути его предательства, прямо здесь и сейчас.

Я встала у него на пути.

— Отойдите, полковник, — прорычал он. — Или я заклеймлю вас сообщником Драгонсайра.

Чёрт бы его побрал! Он выглядел так, словно не хотел, чтобы я отходила. Как будто он хотел прикончить и меня тоже. Всё-таки надо было спровоцировать крушение его дирижабля на Чёрных Равнинах.

Когда я отошла в сторону, он выглядел разочарованным и обрадованным одновременно. Ему явно нравилось указывать другим ангелам, что им делать.

Я последовала за ним в палату Дамиэля. Но моего мужа нигде не оказалось.

Полковник Холифайр резко повернулся ко мне.

— Что ты сделала с Драгонсайром? — потребовал он.

Я скрестила руки на груди и упёрлась каблуками в пол.

— Я не знаю, где он сейчас.

— Я знаю, что ты его предупредила. Скажи мне, что ты сделала с ним, Лайтбрингер, или тебя прямо здесь и сейчас заклеймят как сообщницу.

— Твоя глубоко укоренившаяся паранойя не является доказательством, Холифайр.

Я обернулась на звук голоса отца. Он вошёл в комнату и встал рядом со мной, лицом к полковнику Холифайру.

— Но моих подозрений достаточно, чтобы привести её в комнату для допросов, — холодно ответил полковник Холифайр.

— Не в соответствии с правилами Легиона, — возразил отец. — Она ангел, а не какой-нибудь испуганный гражданин-человечишко, которого ты пытаешься подчинить страхом. Начнёшь запирать ангелов, Холифайр, и остальные дадут отпор.

Полковник Холифайр нахмурился, обдумывая услышанное.

— Это ещё не конец, — он пристально посмотрел на меня, и в его глазах горело презрение. — Я обещаю тебе, что докопаюсь до сути твоего предательства.