Ангелы 2. Оступившийся ангел - страница 22

Получив согласие леди Валери на брак,граф не стал медлить, не желая, чтобы сплетен и слухов, которые без того ходили вокруг его имени, стало ещё больше.

У него была возможность устроить брачную церемонию в протестантской церкви, как это случилось с его первым браком, но Нэйт решил, что на этот раз всё будет иначе.

Леди Валери примет его веру, и их брачный союз станет на самом деле нерушимым.

Пару недель ушло на то, чтобы уладить все формальности. За это время его будущая жена смогла побеседовать со священником, принять крещение, необходимое для проведения обряда венчания... Натаниэл понимал, что поступает очень эгоистично,лишая девушку какого-то выбора, но ему хотелось иметь гарантию... Знать, что леди Валери всегда будет с ним! 

День, которого граф так ждал, наконец настал. На дворе стоял туманный октябрьский день, когда он вышел из небольшой церкви, построенной на территории его поместья, под руку с молодой женой. 

Новоиспечённая леди Шеннон была прекрасна! Нэйт не мог отвести от неё взгляда всё то время, пока она тихо давала клятву верности, и позже, в тот миг, когда он надевал на её хрупкий палец кольцо с росыпью алмазов и аметистовов. 

Её свадебный наряд из серебристого атласа, усыпанный крупными жемчужинами, идеально подчёркивал её ангельскую внешность. Пошитый у самой лучшей лондонской модистки, он мог бы вызвать зависть у всех жительниц графства, но Натаниэл предпочитал, чтобы на церемонии было как можно меньше людей. Ему хотелось хоть ненадолго удержать сплетников и лживых доброжелателей подальше от своей юной и доверчивой жены!

Лишь его лучший друг и его супруга присутствовали в церкви и стали свидетелями, необходимыми для заключения брака. 

Граф пошёл на многое, чтобы сделать леди Валери своей, и теперь, помогая ей забраться в экипаж, понял, что не позволит никому и ничему забрать её у него!

Валери ждала мужа в полной темноте. Облаченная в длинную сорочку из тонких кружев и почти что прозрачный пеньюар, не скрывающий совсем ничего, она предпочла потушить свечи и забраться под одеяло. То, что когда-то они уже были любовниками, смущало её ещё больше. В тот первый раз она не знала, что он - это он, и отдалась ему как своему возлюбленному. Сможет ли она искренне любить его теперь, когда знает, что Нэйт - совсем не Саймон?! 

Дверь легко приоткрылась и пропустила вместе с лучами света из коридора темную мужскую фигуру.

 Валери тут же натянула одеяло до самого подбородка. 

Натаниэл замер, пытаясь приучить глаза к полной темноте, потом пошёл в коридор и принёс подсвечник, который поставил на невысокий столик у двери.

- Вайолет?- чуть слышно позвал он. 

Это её имя нравилось ему намного больше. Оно подходило к огромным фиалковым глазам и было таким легким, романтичным...

- Да, милорд... - тут же послышался тихий голос.

Нэйт только теперь увидел её на кровати, в темноте полога. Его юная жена лежала под огромным одеялом, и были видны только её глаза - блестящие и испуганные, как у нашкодившего ребенка.

Его жена... Эмма тоже была его женой. Вспомнив о ней, граф нахмурился. Радостное настроение покинуло его в один миг, и он посмотрел на Валери, плотно сжав губы.

- Поднимитесь, Вайолет... И послушайте, что я скажу вам, - проговорил он довольно резко и тут же пожалел об этом.

 Эта девочка, что тут же подскочила под одеялом, почти ребёнок - совсем не Эмма. И незачем было её так пугать. Но начав, он уже не смог остановиться.

- Я хочу, чтобы вы выслушали меня, - он сел на кровать и старался говорить как можно спокойнее, хотя голос всё равно выдавал его волнение, - я хочу предупредить вас, Вайолет. Я не приемлю измены. И никогда не прощу её вам. Я не намерен изменять вам, но и вы не имеете права изменять мне. Это понятно?

Валери испуганно сжалась и попыталась отодвинуться от него, но Нэйт схватил её за руку и резко притянул к себе.

- Вам ясно?! - прорычал он, заставляя жену вздрогнуть.

Леди Валери порывисто закивала,и на её глазах выступили слёзы. 

- Я... Я не буду изменять вам, - прошептала она и заплакала.

Поняв, что окончательно напугал эту девочку, что стала ему так дорога, и не зная, как успокоиться самому, как вытравить из сознания образы, что мешали ему жить и спокойно спать, Натаниэл поднес к губам её руку, которую всё ещё сжимал в своих пальцах.