Ангелы Черчилля - страница 14
– Наверное, не только… Мне так нравилось здесь работать. Это было особенное ощущение: я чувствовала землю, сеяла семена, а спустя несколько недель снимала урожай. На этот год у меня имелись серьезные планы: лучше подготовить почву, сделать семенные лунки глубже, не ограничиваться брюссельской капустой, а замахнуться на горох – представляешь, Дейзи, свежий горошек! А там недалеко до ревеня и клубники…
– Как насчет салата и помидоров?
– Ты заглядываешь слишком далеко, – улыбнулась Грейс, и Дейзи обрадовалась, что успокоила подругу. При этом она вовсе не шутила.
– Кажется, я видела помидоры возле Старого Поместья, – сказала она. – У тебя получится, Грейс. Я тебе помогу. Мы с тобой сильнее, чем может показаться. Давай-ка сложим эту мороженую капусту в мешок. Ботва тоже пойдет в дело.
– Хорошо, что под Рождество мы выкопали картошку. Нет ничего хуже мороженых клубней: разваливаются, а запах!..
– Откуда ты знаешь?
– Не помню… наверное, где-то прочла. – Грейс вырвала из земли куст с несколькими кочанчиками и бросила в мешок Дейзи.
Грейс было пора на службу – она работала в конторе на фабрике боеприпасов. Попрощавшись с подругой, Дейзи пошла с мешком домой.
Флора хлопотала в лавке и не обратила внимания на мешок.
– Не вспомнишь, дочка, кто предупреждал о скором введении карточек?
– Кажется, викарий, мама, а что?
– Откуда взялась эта нехватка сахара? Не говоря о масле и беконе! Некоторые покупатели говорят, что раз так, им будет все равно, где покупать – вернее, где получать отказ.
– Давай по порядку, мам. Сахара не хватает потому, что его сюда завозят, – мы его не выращиваем. А корабли нужны теперь для другого – оружия, солдат. В общем, не до сахара теперь. И не до масла с беконом.
– Как известно, Нэнси Хамбл сбивает у себя на ферме отменное масло. Еще на двух фермах по соседству откармливают поросят.
– Для страны это капля в море. Не знаю, откуда все нам везут, может, даже из Новой Зеландии, со всего Содружества. Мам, сейчас есть дело поважнее: ты сможешь что-нибудь сделать из овощей бедняжки Грейс?
– А как же, все пойдет в дело! Только долго ли это будет продолжаться? Если вчера мороз лютовал по всей стране, а не только у нас в Кенте, то все зеленщики свернут торговлю раньше, чем ты добежишь со своим мешком до второго этажа!
Дейзи схватила мешок с оттаивающими овощами, уже издававшими неприятный запах, и, перепрыгивая через ступеньки, влетела в кухню, где небрежно вывалила все в раковину.
– Каша в углу плиты! – донесся до нее материнский голос. Она положила себе в миску овсянки, бросила в нее кусок рождественского масла от Нэнси и уселась перед огнем в удобном отцовском кресле. От камина тянуло упоительным запахом; Дейзи согрелась от одного аромата древесного дыма.
Совсем скоро, насытившись, как следует умывшись теплой водой и надев теплую шерстяную юбку и вязаную кофту, Дейзи спустилась вниз, чтобы сменить в лавке мать. Но за то недолгое время, что она провела наверху, лавка наполнилась возбужденно переговаривающимися, жестикулирующими людьми. Сначала Дейзи решила, что произошел несчастный случай.
– С тобой все в порядке, мама?
– Что со мной сделается! Но викарий принес недобрые вести.
Дейзи стала озираться и высмотрела доброе морщинистое лицо викария местной англиканской церкви.
– Доброе утро, мистер Тайвертон. Что за новости?
Он, как обычно, ласково ей улыбнулся, она ответила тем же. В его улыбке была неотразимость и заразительность. Недаром Сэм говорил, что такая приветливость свойственна только англиканским священникам!
– Что ж, дорогая моя, – начал преподобный Тайвертон, – все зависит от того, как поведем себя мы сами. С сегодняшнего утра вступили в силу ограничения на отпуск сахара, масла и бекона. Теперь нам официально разрешено по четыре унции масла и бекона или ветчины и по двенадцать унций сахара[2] на взрослого в неделю. Каждый получит книжечку с карточками, которую надо будет зарегистрировать в местной лавке. Уверен, скоро рационирование распространится на все, включая воздух, которым мы дышим.
– Если дойдет до газовых атак, то воздуха не захочется нам самим.