Ангелы с плетками - страница 3
. В 1945 г. книга увидела свет: «Ницше, или воля к удаче».
Дианус — один из главных персонажей в романе Батая «Ненависть к поэзии» (1947, переиздано в 1962 под названием «Невозможное»), причем часть, которая так и называется «Дианус», посвящена мертвому герою, в полном согласии с упомянутым замыслом «Виновного». А Диана становится прототипом женских образов, насколько вообще можно говорить о «прототипах» по отношению к художественным произведениям Батая. Но в случае с «Ненавистью к поэзии» существует любопытное косвенное доказательство автобиографических ассоциаций. Перед публикацией книги Батай выпустил отдельным изданием одну ее часть «Крысиная история. Дневник Диануса» (1947)[15], иллюстрациями к которой служили офорты итальянского скульптора и художника Альберто Джакометти. Художник изобразил Диану, подписав офорт буквой Б. (Богарнэ), философа Александра Кожева (подпись А. — Александр), и Батая (подпись Д. — Дианус). Будучи эротическим персонажем — объектом желания — Диана оказалась вовлеченной в философский подтекст романа. В том же 1947 г., уже независимо от «Крысиной истории», Джакометти создал «Бюст Дианы Батай».
Головокружительное смешение жизни и литературы происходит и в романе «Жюли», написанном в 1944 г. под впечатлением от встречи с Дианой и томительного ожидания страсти. Роман так и не был опубликован при жизни Батая, но осталось предисловие, подписанное псевдонимом Дианус… Когда в 1948 г. у Батая и Дианы рождается дочь, ее называют Жюли…
В 1950‑е годы Батай пишет большой труд «Эротика». В центре внимания автора — запрет, трансгрессия, жертвоприношение, сакральное, то есть понятия, противоположные представлениям о традиционных ценностях семейной жизни. И, любопытным образом, мысль Батая порой выходит за пределы своего яростно нонконформистского русла, стремясь найти некоторые преимущества эротики в браке. В Главе X «Трансгрессия при браке и при оргии» Батай напоминает: «Брак чаще всего представляют так, словно у него мало общего с эротикой… Прежде всего, брак — рамки дозволенной законом сексуальности». И вместе с тем брак не чужд трансгрессии: «И все же я говорю о трансгрессивности, которая сохраняется в основе брака. На первый взгляд это противоречие, но следует помнить и о других случаях трансгрессии, вполне согласных с общим смыслом нарушаемого закона. В частности, жертвоприношение, как уже сказано, есть по сути своей ритуальное нарушение запрета; сквозь все развитие религии проходит парадокс — правило, допускающее в некоторых случаях регулярное нарушение этого правила. Так что трансгрессия, каковой, как я полагаю, является брак, несомненно, парадоксальна, но этот парадокс входит в состав закона, который предполагает собственное нарушение и считает его законным; как убийство, совершаемое во время жертвоприношения, запретно, но и ритуально, так и половой акт, изначально лежащий в основе брака, есть санкционированное нарушение». И далее — «Без тайного взаимопонимания между телами, которое может установиться лишь со временем, любовные объятия мимолетны и поверхностны, не могут организовываться, они происходят почти по-звериному, слишком быстро, и ожидаемое удовольствие не всегда удается получить»[16]. Но кто же в действительности была эта женщина? Фактов о ее жизни известно не так уж много, она оставалась в тени мифов, созданных ее гениальным мужем.
Диана Жозефина Евгеньевна Кочубей де Богарнэ происходила из знатного рода, среди ее предков были представители европейских королевских и императорских династий. Ее отец — князь Евгений Львович Кочубей герцог де Богарнэ (1894–1951) родился в Петергофе. Он был владельцем знаменитого Дворца на Английской набережной (д. 44) в Санкт-Петербурге, пока не разыгралась революция 1917 года. Евгений Львович принадлежал к прославленному малороссийскому роду Кочубеев: его прадедом был крупный государственный деятель — князь Виктор Павлович Кочубей (1768–1834), служивший в 1802–1807 гг. и 1819–1825 гг. министром внутренних дел, а в 1827 председателем Госсовета и Комитета министров. А по матери, Дарье Евгеньевне де Богарнэ, Е. Л. Кочубей оказался связан одновременно с российской императорской фамилией Pомановых, княжеским родом Голенищевых—Кутузовых и косвенно с Наполеоном I. Он был внуком Евгения Максимилиановича де Богарнэ — герцога Лейхтенбергского, князя Pомановского, отец которого, Максимилиан Жозеф Эжен Огюст Наполеон де Богарнэ, доводился внуком Жозефине де Богарнэ — жене императора Наполеона I, а мать, Мария Николаевна Pоманова, была дочерью российского императора Николая I. Супруга же Е. М. де Богарнэ — Дарья Константиновна Опочинина — приходилась правнучкой полководцу М. И. Кутузову…