Английские бунтари - страница 2

Характерна такая деталь: никаких открытий Поулсен не делает, все события, о которых он рассказывает, известны, и автору лишь иногда удается дополнить их ранее не отмеченными исследователями подробностями. Но весь этот материал, сведенный воедино, рассмотренный и предложенный читателю под несколько неожиданным углом зрения, проще говоря, сама работа Поулсена является открытием, в том числе и открытием для советского читателя. Не секрет, что не только непрофессионалы, но и специалисты в той или иной области подвержены влиянию стереотипов, накапливающихся в течение многих лет и постепенно превращающихся в традицию. Мы привыкли считать, что итальянцы горячи и вспыльчивы, американцы самолюбивы, шведы сухи и флегматичны, французы раскованы и любвеобильны и т. д. И с такой же поверхностностью и легкостью мы порой судим об исторических традициях тех или иных народов, не всегда обладая достаточными знаниями для этого. Отсюда еще один расхожий стереотип — в Англии с давних времен существует парламент с довольно широкими полномочиями, и это, мол, убаюкивает неформальное проявление социальной активности англичан, которые, как правило, выражают все свои претензии в рамках конституционных форм. И работа Поулсена, несомненно, поможет тем, кто прочтет ее русский перевод, раз и навсегда сломать этот стереотип.

Но только ли читателям-непрофессионалам сослужит в этом смысле хорошую службу работа Поулсена? Да, мы знали, что в Англии было восстание Уота Тайлера, буржуазная революция XVII в., луддиты, что там велась массовая борьба за парламентскую реформу, все это нашло достойное отражение в работах советских историков[1]. Но одно　дело знать обо всех этих (как и о множестве менее значительных) проявлениях социального протеста и другое дело — объединять их в единый ряд, выводя из него некую закономерность. И, действительно, что же может быть общего между восстанием неграмотных английских крестьян в 1381 г. (восстанием Уота Тайлера) и, например, борьбой в первой половине XIX в. за парламентскую реформу, возглавлявшейся торгово-промышленной буржуазией, между левеллерами, выступавшими за общность имуществ, и луддитами, видевшими все социальные беды во внедрении в промышленность и сельское хозяйство машин?

Казалось бы, общего нет (или почти нет). Но Поулсен очень просто находит это общее: движущей силой всех этих восстаний, бунтов и относительно мирных выступлений были простые английские труженики, которые — часто в союзе с более состоятельными слоями населения — вели борьбу за то, чтобы завтра им жилось хотя бы немного лучше, чем сегодня, а послезавтра — еще лучше. Их устремления и цели порой были наивны, они нередко пытались опередить время, как бы «перескочить» через необходимые его этапы, но всегда и во всем ими неизменно руководило простое человеческое желание — иметь возможность довольствоваться результатами своего честного труда, искоренять несправедливость, ущемление своих прав. Когда читаешь эту работу, то за неторопливым и, в общем-то, бесхитростным повествованием Поулсена встает из многообразия событий и времен единая и монолитная фигура великого английского народа, гордого и свободолюбивого, сквозь горести и лишения, сквозь жертвы и сопротивление правящих классов неуклонно ищущего путь к высшей социальной справедливости.

Путь этот нелегок и непрост. Так же трудно и мучительно　 искали (или продолжают искать) его и другие народы, среди них не так уж давно были наши деды и прадеды. Мы горды тем, что первыми в мире нашли его, но не кичимся этим и уважаем народы, еще ищущие свой путь. «Никто не знает настоящей правды» — так закончил Чехов почти 100 лет назад одну из своих лучших повестей, «Дуэль». И поставил точку. А потом написал еще несколько строк: «В поисках за правдой люди делают два шага вперед, шаг назад… И кто знает? Быть может, доплывут до настоящей правды…» И точно так же, находя и ошибаясь, продвигаясь вперед и откатываясь назад, «плывут к настоящей правде» непридуманные герои книги Поулсена, плывет английский народ. И вот эта наступательность, динамика книги Поулсена делает ее глубоко патриотичной, превращает ее в орудие борьбы против тех, кто в самой Англии хочет представить народ этой страны покорным судьбе и «демократическому» государственному устройству.