Английский след. Детектив с элементами иронии и любовного романа - страница 11

Когда следователь начал говорить, он уже сразу показался Саше более хитроватым, чем простоватым: «Ишь, заходит издалека. Вроде бы просто так пригласил меня по душам поговорить. Знаем мы вас, все вы сначала мягко стелете, да потом жестко будет на нарах спать».

– Да нет, Лондон как раз и понравился. – Не знал Саша, как объяснить следователю те обстоятельства, которые произошли с ним в загранкомандировке, а тем более не знал, насколько в них осведомлен сам следователь. А болтать все первому – можно и наговорить на себя чего лишнего, это он уже хорошо понял за время пребывания на допросах в Скотланд-Ярде и в английском суде.

– Англичанки понравились? Или вы там больше с нашими соотечественницами общались?

«Следователю хочется еще шутить. Сказать ему, что общался там только с нашими? Но вдруг он знает про ту подругу в баре отеля и случившемся утром шуме, будет думать, что я чего-то скрываю».

– Понравились и англичанки, – ответил Саша, опуская низко голову.

Дальше разговор пошел, если сказать со стороны следователя, больше профессиональный, а со стороны Саши – «опять двадцать пять»: все вопросы были во многом похожи на те, что задавали ему уже в Скотланд-Ярде.

– С кем вы, Александр, встречались в Англии?

– С Денисом Максимовичем.

– Встречались у себя в гостиничном номере? В том самом, где и был убит гражданин России Кондратьев, так?

– Да.

– В чем выражался ваш с ним конфликт? Суть его, какая причина?

– Э-э, вспыльчивость и неуравновешенность характера Дениса Максимовича.

– И только? Александр, получается, что погибший без всяких оснований взрывался и кричал на вас?

– Получается так.

– Допустим. Какими были ваши ответные действия на его беспричинную вспыльчивость?

– Я ушел гулять в город.

– Так. – Бобров долгое время моча смотрел на Сашу. – Кто из служащих отеля видел, как вы днем выходили на улицу?

– Ключи я не сдавал, так как в номере оставался Денис Максимович работать над бумагами. Отель недорогой, на дверях швейцара не было.

– Кто-то сможет подтвердить вашу версию, что вы покинули номер и отсутствовали в нем длительное время?

– Примерно два с половиной часа.

– В городе вы с кем-то встречались, общались в магазинах, в барах?

– Нет, у меня не было уже денег, чтобы по барам ходить.

– Значит, никто не сможет подтвердить вашего отсутствия все два с половиной часа?

– Не сможет. Но никто не может и утверждать, что я возвращался в отель раньше, а потом вновь уходил, – сердито и утвердительно сказал Александр Кошкин.

– Да, сложная ситуация. Кричал на вас Денис Максимович без всяких на то причин. Когда вы уходили, никто этого не видел, а когда вернулись, то в номере обнаружили труп. Вы знакомы с содержанием тех документов, которые привозили?

– Большую часть документов, которую вез туда на подпись клиенту, видел, это входило в круг моих обязанностей. Если у него возникли бы какие-то вопросы, я должен ему объяснить. А те документы, которые должен был передать мне Денис Максимович, я не смотрел, мне их вернули в полиции перед самым освобождением.

Их беседа продолжалась еще долго, в целом старший следователь Бобров понравился Саше куда больше, нежели те зарубежные. Понимали они друг друга гораздо лучше, может, это было связано с тем, что говорили без переводчика на родном языке. По крайней мере, следователь нашей прокуратуры не задавал таких глупых вопросов, как там. Вот, например, такой как вам понравится:

«Являетесь ли вы, господин Кошкин, членом международного преступного сообщества?», то есть, по-ихнему, мафии. А тот, про агента КГБ, помните? Ну что с них взять, они все прошлым двадцатым веком мыслят насчет нашей страны. Старший следователь прокуратуры Бобров не взял с Кошкина даже подписку о невыезде, просто предупредил: «Александр, если вы в ближайшее время будете уезжать из Москвы, то, пожалуйста, позвоните мне и сообщите, куда едете и на какое время» – вот и все ограничения.

По приглашению Игоря Аркадьевича, Саша с папочкой в руках направлялся в его кабинет. В приемной Надежда полушепотом заговорщицки сообщила:

– Там у него первая жена с сыном, того самого.

– Кого «того самого»? – не понял ее Саша.