Анна и змеиный царь - страница 47

Олька, его жена, о таком счастье раззвонила по всей округе, ну и...

Часто дом не использовался, вот и тропинки не было. Так, раз в месяц, а то и в два, для своих... Городские если и знали, то не верили, а убеждать... зачем? Заняться что ли, людям нечем? Работы хватает...

Почему дом не продавался?

Жить там неуютно. А вот на разок, переночевать, излечиться от плохого дела... что самое интересное, действовало только на пьяниц. На наркоманов - нет. А жаль...

Но и так было неплохо. Главное, языками сильно не трепать... а алкашни в селе и не осталось. В магазин и водку-то не привозят, лежат две бутылки, если кто растереться решит.

- Интересно, - кивнул Эреш.

И направился по тропинке к дому. Это надо было осмотреть своими глазами.

***

Аня медленно шла за своим (с каких это пор? А, неважно!) змеем.

И с каждым шагом нарастало... нечто. Больше всего это напоминало давление на разум, на чувства, эмоции, то самое, нутряное и подсознательное...

Ей хотелось развернуться и уйти отсюда. Побыстрее и подальше.

А Эреш шел впереди, как ни в чем не бывало, иногда только отводя лопухи с дороги. На него это нечто не действовало.

Аня невольно уцепилась за его ладонь, и только тогда Эреш соизволил обернуться.

- Что-то не так?

- А ты не чувствуешь?

- Нет...

- Когда я держусь за тебя, становится легче. А так... давит.

Эреш кивнул, и ловко перехватил Аню под руку.

- Попробуем так... не давит?

- Нет. Так лучше. Но идти неудобно...

Эреш пнул носком ботинка особенно наглый лопух, и пожалел, что нельзя принять привычную форму. Но здоровущий василиск - не то, что стоит демонстрировать в русской деревне образца 21-го века. Ох, не то...

Не оценят. Разве что психиатры.

***

Домик выглядел так, словно хозяин его только вчера оставил. А это было странно.

Не растащили забор, не побили окна, не исписали все подряд матерными надписями... почему?

Эреш медленно обратил развернутую ладонь к домику. Прислушался, искренне жалея, что он не в истинной форме и не может еще и принюхаться, как надо.

В домике была сила.

Не злая, не добрая, она просто была. Эреш приглядывался к ней, она - к нему. Стоило войти внутрь и попробовать пообщаться, главное, чтобы за агрессию не приняли. А могут, вон, Аня вся белая.

- Аня, ты не хочешь меня подождать здесь?

Аня решительно замотала головой.

- Нет! Я с тобой!

- Тебе может стать плохо.

- У меня нашатырный спирт есть, - отмахнулась женщина, доставая из сумочки флакон.

Вонь исходила даже от закрытой склянки. Эреш поморщился, но дольше отговаривать женщину не стал. Поднялся на две ступеньки, самые обычные, деревянные, крашеные желтой краской, и толкнул дверь.

Та скрипнула и отворилась.

Что поразило Аню?

Запах. То есть - его отсутствие.

Жилые дома пахнут очень по-разному, как и их владельцы. Кто-то хуже, кто-то лучше, но все заброшенные дома пахнут одинаково. Пустотой и холодом. Тоской и отчаянием. Предвестниками близкого разрушения...

Этот дом пах так, словно его хозяин вышел за дверь только сейчас, и скоро вернется. Теплым хлебом, нагретым солнышком деревом, чуть-чуть лаком и краской.

- Эреш?

Но змей уже не слышал и не слушал. Вместо этого он прошипел нечто замысловатое, и сделал жест рукой. Словно занавеску отодвигал.

И...

- Какого-растакого?!

Аня открыла рот.

И надо бы уже привыкнуть ко всей этой... ненормальщине, а поди ж ты! Зависший в воздухе призрачный дедушка лет семидесяти на вид, выглядел почти живым. Ярким, четким, очень активным...

- Чего приперлись, спрашиваю?

Эреш фыркнул. Очень по-человечески.

- Домик твой, вот, купить предлагают. Продашь, хозяин?

Призрак подплыл чуть ближе, пригляделся.

- Вот еще! Гадюшник-то устраивать!

Аня аж рот открыла.

- Вы... вы... а это...

- Рот-то прикрой, ворона залетит, да там и издохнет, - огрызнулся призрак. - Чего уж тут, вижу я, что это за тварь, у нас такие тоже водились, давненько, правда.

Эреш насторожился.

- Когда?

- Да уж лет пятьсот тому как... Ушли потом. Вы ж гадины скользкие, хвостом махнули, и только тень мелькнула.

- Какие есть, - отмахнулся Эреш. - Никого не осталось? Или найти как-то...

- Если только на Урале. Но сам понимаешь, чужаков нигде не любят.