Аннамалай - страница 13

— По-моему, тебе вообще не надо ехать. Я не могу тебя сейчас отпустить. Я собирался отправиться в паломничество в Рамесварем.

— Святое место, хорошо, что вы отправляетесь туда паломником, — заменил он свысока. — Благодать осенит вас. Когда вы вернетесь, я уеду.

В тот день мы расстались в наилучших отношениях. Однако на следующий день он поднялся ко мне в кабинет, стал позади моего кресла и без всякого вступления произнес, словно мы не говорили об этом накануне:

— Я должен ехать.

— Да, когда я вернусь из Рамесварема.

Он круто повернулся и стал спускаться по лестнице, но с полпути вернулся и спросил:

— Когда вы едете?

Его бесконечные вопросы выводили меня из себя, но я подавил раздражение и спокойно ответил:

— Я жду еще кое-кого, кто должен поехать со мной вместе. Возможно, дней через десять…

Он, казалось, удовлетворился моим ответом и, шаркая подошвами, спустился вниз. В тот вечер, вернувшись домой, я встретил его у калитки. Не успел я войти во двор, как он сказал:

— Я вернусь через десять дней. Разрешите мне уехать завтра. Через десять дней я вернусь и буду сторожить ваш дом, пока вы будете в Рамесвареме.

— Зачем нам обсуждать все это на улице? Разве ты не можешь подождать, пока я войду в дом?

Он не ответил, закрыл калитку и ушел в свой подвал. Весь вечер мне было не по себе. Пока я переодевался, ел, читал, писал, меня угнетала мысль, что я так резко ответил ему. Мои слова прозвучали слишком сурово. Наутро, встав раньше, чем обычно, я первым делом спустился к нему. Он сидел под открытым краном, вода сильной струей лилась ему на голову. Затем он встал и, мокрый, отправился к себе в подвал. Он воткнул цветок перед изображением божества, висящим на стене, зажег палочку благовоний, заложил другой цветок за ухо, нанес священный пепел себе на лоб, повязал красный платок на голову, натянул шорты и вышел, готовый к новому дню. Однако глаза его смотрели недружелюбно. Я подождал немного, сделав вид, что рассматриваю цветущее манго, похвалил его за порядок в саду, а потом вдруг спросил:

— Ты хочешь уехать только на десять дней?

— Да, да, — отвечал он, тут же смягчаясь. — Я должен возобновить расписку или созвать людей, чтобы они выбросили вон этого самозванца и схватили его машинку… даже если это повлечет за собой кровопролитие. В этом деле кому-то придется поплатиться жизнью. Я вернусь через десять дней.

Мне казалось, что программа эта слишком обширна для десяти дней.

— Ты уверен, что уложишься в этот срок? — спросил я его добродушно.

— Днем больше, днем меньше, но я обещаю вернуться точно, день в день. А когда вернусь, два года никуда больше не поеду. Даже и тогда не поеду, разве что… Пусть брат в следующий раз сам возобновляет расписку…

Я снова почувствовал раздражение и сказал:

— Я не могу разрешить тебе сейчас уехать.

Я произнес эти слова необычайно твердо, но он только подошел ближе и, сложив руки, стал просить меня:

— Прошу вас, я должен возобновить расписку. Если ее просрочить, я все потеряю. В деревне меня засмеют.

— Дай мне эту расписку, я взгляну на нее, — произнес я внушительным тоном.

Я слышал, как он открывал свой черный чемодан. Потом он вернулся, держа в руках какую-то тряпицу, бережно размотал ее и извлек на свет божий документ, составленный на пергаменте. Я просмотрел его. Это было долговое обязательство на сто рупий, в нем не упоминались ни портной, ни его машинка. Это было просто обязательство вернуть долг в сто рупий с процентами, усеянное бесчисленными марками, датами, отпечатками пальцев и подписями. Я не видел, каким образом этот документ может ему помочь. Я прочитал его вслух и заметил, значительно барабаня по нему пальцами:

— Разве здесь говорится что-нибудь о твоем портном или его машинке?

— Но ведь там есть имя Ранги?

— Но тут ничего не говорится о портном. Судя по этому документу, Ранга мог быть и мусорщиком.

Аннамалая охватила паника. Он поднес документ к глазам и, тыча в него пальцем, спросил:

— А тут что написано?

Я прочитал ему весь текст слово в слово. Он пришел в отчаяние. Я сказал:

— Я дам тебе сто рупий, только забудь об этой расписке. Сколько стоит проезд в деревню?