Аннотированная «Алиса» - страница 6

и судом над Валетом, между «Замком» Кафки и шахматной партией, в которой живые фигуры не знают ничего об общем замысле и не могут сказать, движутся ли они по собственной воле или их переставляет невидимая рука.

Видение чудовищной бессмысленности космоса («Голову долой!») может быть либо мрачным и тревожащим, как у Кафки или в «Книге Иова»[27], либо веселым и смешным, как в «Алисе» или в книге Честертона «Человек, который был Четвергом». Когда Воскресенье, символ бога в метафизической комедии Честертона, оставляет записки своим преследователям, те обнаруживают в них чистейший нонсенс. Одна из записок была подписана: «Снежинка» — так звали белого котенка Алисы. Такое видение может привести к отчаянию либо самоубийству, к смеху, завершающему «Стену» Сартра[28], или к решимости гуманиста мужественно продолжать борьбу, не страшась конечного мрака. Как ни странно, оно может даже породить гипотезу, что за этой кромешной тьмой кроется свет.

Смех, утверждает Рейнхольд Нибур[29] в одной из лучших своих проповедей, — это своего рода ничейная земля между верой и отчаяньем. Мы сохраняем разум, смеясь над внешней абсурдностью бытия, но смех этот обращается в горечь и грубую насмешку, если ему позволяют коснуться более глубоких иррациональных материй — смерти и зла. «Вот почему, — заключает он, — смех слышится у входа в храм, слабым эхом звучит в самом храме, но не проникает в святая святых, где царят лишь молитва и вера».

Лорд Дансени говорит о том же в «Богах язычества»[30]. Слова вложены в уста Лимпэнг-Танга, бога веселья и сладкозвучных певцов.

«Я пошлю в мир шутов и немного веселья. И, пока смерть кажется тебе далекой, как лиловые тени гор, а печаль — невозможной, как дожди в синие летние дни, молись Лимпэнг-Тангу. Когда же состаришься и будешь ждать смерти, не молись Лимпэнг-Тангу, ибо ты становишься частью замысла, который ему неведом.

Выйди в звездную ночь, и Лимпэнг-Танг запляшет с тобой… Или подари ему шутку; только не молись в печали своей Лимпэнг-Тангу, ибо о печали им сказано: „В ней, возможно, проявилась мудрость богов, но Лимпэнг-Тангу это неведомо“».

«Приключения Алисы в Стране чудес» и «Зазеркалье» — это две несравненные шутки, которые как-то, во время воображаемых каникул, достопочтенный Ч. Л. Доджсон подарил Лимпэнг-Тангу.

The Annotated «Alice». Alice's Adventures in Wonderland and Through the Looking-Glass by Lewis Carroll. Illustrated by John Tenniel. With an Introduction and Notes by Martin Gardner. NY, 1960.

Гарднер, Мартин (род. в 1914 г.) — известный американский автор, популяризатор науки. Наши читатели знакомы с книгами М. Гарднера, вышедшими на русском языке: «Теория относительности для миллионов» (М., 1965), «Этот правый, левый мир» (М., 1967), а также с рядом статей, регулярно появляющихся на страницах журналов «Наука и жизнь», «Знание — сила» и др. Гарднер в своих работах широко привлекает примеры из Кэрролла; на обложке его второй книги изображена Алиса, стоящая перед зеркалом, в котором видно ее отражение. Вышедшая в 1960 г. «Аннотированная „Алиса“ стала своеобразной классикой „кэрроллианы“».

За прошедшие с тех пор годы появилось немало работ, носящих столь же непринужденный, а порой и «игровой» характер. В этой связи следует особенно отметить вышедшую недавно «Философскую „Алису“», в которой серьезные размышления о философских «корнях» и «прозрениях» Кэрролла порой сочетаются с тонкой мистификацией читателя (The Philosopher's Alice. Alice's Adventures in Wonderland and Through the Looking-Glass by Lewis Carroll with Illustrations by John Tenniel. Introductions and Notes by Peter Heath. NY, 1974).

В комментарии мы цитируем некоторые из наиболее «серьезных» примечаний Питера Хита, которые тем не менее следует, конечно, принимать cum grano salis [с крупицей соли, с юмором (лат.)].

Мы сочли также нужным подвергнуть комментарий М. Гарднера некоторым сокращениям, касающимся в основном отдельных биографических или лингвистических деталей, надобность в которых при переводе отпадает.