АнтиБожественная комедия 3 - страница 3

- Вот как бывает заинька. Одним сразу Рай, а другим надо через Ад с Чистилищем пройти и Калигуле с Гитлером пиздюлей навешать.

- Не ерничай, - осадила меня Астра, улыбаясь девушке, стоящей рядом с привратником. – Мне ее проводить, Петр?

- Да, Олеся. Будь добра. А мы со Степаном займемся архивом, - улыбнулся тот в ответ, услышав мой тягостный вздох, сопровожденный отменной руганью. Больше всего я ненавидел приводить в порядок архив, но делать нечего. Сам вызвался помогать Петру.

- Джордж Уокер Буш, - прочел я на очередной карточке, которую вытащил из небольшой тумбы, стоящей рядом с облаком Петра. – Политик, республиканец, долбоеб.

- Збышек. Что я говорил насчет ругани? – поднял брови привратник, занося информацию в другую книгу, на обложке которой стояла грозная надпись «Осужденные грешники».

- Ну если человек, который помер от того, что решил ночью потрогать яйца племенного быка, не долбоеб, то я тогда учитель русской словесности. Его последними словами были: «Ой, какие мягонькие…».

- Занятно, - хмыкнул Петр, улыбаясь одними уголками губ. Я же бессовестно заржал, расписывая все в красках. – Грехи?

- Подписывал смертные приговоры осужденным, злоупотреблял властью, лгал, прелюбодействовал с госсекретарем.

- Готово. Следующая карточка, - и так почти все время, если Петр не был занят сопровождением душ в Рай. Мне, если и доставалось сопровождение, то исключительно грешников. Впрочем, хоть такое развлечение. Но чаще всего за грешниками являлись демоны или же бесы, если демоны были заняты. Вздохнув, я достал очередную карточку грешника и погрузился в описание его грехов, которые записывал привратник в большую книгу.

Со времени нашего с Астрой путешествия за душой чернокнижника Стефана существование на Небесах стало настоящей мукой для того, кто привык впутывать свою задницу во всякие неприятности. Для меня, если быть точнее.

Конечно, сопровождение грешников в Ад еще можно назвать хоть каким-нибудь развлечением, но Петр последнее время крайне неохотно отпускал меня вниз. И все из-за моей наивной глупости. Кто знал, что привратника покоробит возвращение одного из посланцев, который заявился на Порог в жопу пьяным, накуренным, и в довесок притащил пару черномагических трудов, украденных в библиотеке Сеира. А мне просто было скучно.

- Грустишь, Збышек? – раздался позади меня знакомый ехидный голос. Обернувшись, я махнул рукой другу, если демона можно считать таковым.

- Привет, Герцог Элигос. А я все думал, куда ты пропал. Наверное, к Клеопатре захаживал и разил ее милый египетский ротик собственным удом размером с троллейбус?

- Тебя это не касается, - хохотнул демон. – Здравствуй, Петр.

- Герцог Элигос, - кивнул привратник, не отрываясь от работы. – Чем обязан?

- Сеир умудрился пролить дьявольский огонь на книгу учета, и теперь половина записей отправилась в Хаос. Он, по старой дружбе, попросил меня слетать наверх, чтобы ты дал ему резервную копию. Разумеется только на время.

- Хорошо, - протянул Петр и, нахмурившись, достал из облачка еще одну книгу. С черного переплета капала смола, а сам фолиант был связан настоящими цепями, которые курились жиденьким дымком. – Бери. Я пытался очистить обложку, но грехи, записанные в этой книге, очень страшные. Постоянно сочатся ядом.

- Ага. Чистил он, как же, - буркнул я, потирая свои руки, которые в прошлый раз оказались пропитаны адской смолой и наотрез отказались очищаться даже хваленым Фейри. – Герцог, а тебе помощь никакая не нужна?

- Устал архив разбирать? – всезнающий демон подколол меня и тут.

- Ага. Одрябли мускулы мои от недостатка практики. Знаешь, я даже не против на арену к Флегию слетать и навалять еще разок Ахиллесу. Как он там кстати?

- Тебя вспоминает постоянно, - улыбнулся Элигос. – Все жаждет «вломить пизды польскому пропиздону».

- Вот ебанашка, - хмыкнул я и с надеждой уставился на друга. – Так что? Есть дела?

- Увы, нет. Лишить себя зрелища, где ты мучаешься даже в Раю, будет настоящей глупостью.

- Злой ты, - отмахнулся я, доставая очередную карточку, которые даже не уменьшались. Но Герцог не стал комментировать мое заявление. Лишь тяжело вздохнул. По моей спине пробежали мурашки размером с единорога. Карликового, правда, но единорога. – Чего тебя перекосило?