Античный скептицизм и философия науки: диалог сквозь два тысячелетия - страница 9

и 9 книга уже упоминавшегося трактата Диогена Лаэртского[30]. Основными источниками сведений об академическом скептицизме Аркесилая и Карнеада является четвертая книга трактата Диогена Лаэртского[31], а также уже упоминавшийся трактат Цицерона об академической философии. Кроме того, некоторые свидетельства об Аркесилае, содержатся у Евсевия[32], а также в третьей книге трактата Цицерона «Об ораторе» («De oratore libri III»)[33], и в четвертой книге его «Тускуланских бесед» («Tusculanarum Disputationum libri V»)[34]. Сведения о Карнеаде находим в третьей книге сочинения Цицерона «О природе богов» («De natura deorum libri III»)[35], а также о знаменитом его визите в Рим в 155/56 г. до н. э. и его блистательных речах о справедливости, в одной из которых он убедительно утверждал то, что не менее убедительно опровергал в другой, сообщают Плутарх в «Сравнительных жизнеописаниях»[36], Авл Геллий в сочинении «Аттические ночи» («Noctes Atticae. Libri XX»)[37] и крупный представитель западной патристики Лактанций в пятой книге своего сочинения «Божественное устроение» («Divinae institutiones. Liber V. De iustitia»)[38]. Об Энесидеме сообщают Диоген Лаэртский[39] и Евсевий Кесарийский[40], а об Агриппе – опять же Диоген Лаэртский[41]. Кроме того, обо всех указанных скептиках читаем в произведениях Секста Эмпирика, о котором пойдет речь несколько ниже.

Также необходимо отметить, что определенный интерес представляют упоминания о скептической философии вообще (главным образом академической) в «Исповеди» Блаженного Августина[42], который, как известно, до обращения в христианство был приверженцем скептицизма. Кроме того, при исследовании этики античного скептицизма, которая представляла собой его основное звено, в плане сопоставления и иллюстрации будет полезным обратить внимание на трактовку этических вопросов в письме Эпикура к Менекию[43].

Наконец, говоря о Сексте Эмпирике, отметим, что это единственный скептик, основные сочинения которого дошли до нас и который является последним представителем скептицизма в приблизительно 600-летней истории античной скептической традиции, представляя тем самым наиболее зрелый итог всей ее эволюции, своего рода квинтэссенцию античного скептицизма и его логическое завершение. Его сочинения составляют основной предмет и источник настоящего исследования. Это «Пирроновы положения» в трех книгах («Pyrrhoniarum institutionum Libri III»)[44], шесть книг «Против ученых» («Adversus mathematicos sive disciplinarum professores libri VI») и пять книг «Против догматиков», или «Против философов» («Adversus philosophos libri V»). Часто книги «Против философов» и «Против ученых» объединяют в один трактат под названием «Против ученых», который, таким образом, состоит из 11 книг[45] и в котором книги «Против философов» обозначаются цифрами VII–XI, а книги «Против ученых» или «Против представителей отдельных наук» – I–VI. Это книги: «Против грамматиков» – I, «Против риторов» – II, «Против геометров» – III, «Против арифметиков» – IV, «Против астрологов» – V, «Против музыкантов» – VI. Трактат «Против философов» или «Против догматиков», соответствующий VII–XI книгам общего сочинения «Против ученых», представляя собой полемику с представителями трех философских дисциплин, состоит из двух книг «Против логиков» (VII–VIII), двух книг «Против физиков» (IX–X) и одной книги «Против этиков» (XI). Таким образом, все 11 книг «Против ученых рассматривают догматических философов в их систематическом разделении и имеют целью критику и опровержение различных положительных философских построений античности.

Что касается трактата «Пирроновы положения», то в нем отдельные философы рассматриваются только в качестве примера для того или иного скептического тезиса. Первая книга этого произведения представляет собой введение в скептицизм. В ней устанавливаются отличительные свойства скептицизма, его понятия, начала, цель, способы (тропы) воздержания от суждения, скептические выражения и отличие скептицизма от смежных с ним типов философствования. Вторая книга носит логический характер, трактуя о критерии, истине, знаке, доказательстве, силлогизмах, индукции, определениях, о целом и части, о родах и видах, общих качествах и о софизмах. Первые 20 глав третьей книги посвящены только физической стороне философии, т. е., в античном понимании, всей действительности в целом. Здесь речь идет о богах, о причине, телах, смешении, движении, месте, времени, числе. Главы 21–32 посвящены этике – рассуждениям о хорошем, дурном и безразличном по природе, об искусстве по отношению к жизни, об изучаемом, обучающем и учащемся, о способе изучения, о пользе, приносимой искусством жить. Таким образом, видим, что физика, логика и этика в обобщенном виде представлены во 2-ой и 3-ей книгах «Пирроновых положений». Эти три основные главы или книги (а точнее две книги – 2-я и 3-я) представляют собой параллель VII–XI книгам трактата «Против ученых», но носят более общий характер. Таким образом, «Пирроновы положения» представляют теоретическое ядро античного скептицизма. Поэтому, исходя из цели и задач настоящего исследования, я рассматриваю «Пирроновы положения» в качестве его основного источника.