Антиваксеры, или День вакцинации - страница 9

– И не надо пока, – пробурчал Глава, – давайте-ка сначала, господа, определимся, что нам делать с трупом. Кому, кроме здесь присутствующих, известно о смерти Бабушкина?

– По моему указанию убитый записан в протоколе как неопознанный труп, – сказал Котов, – тем более, что после выстрела в лицо опознать его затруднительно. Кстати, пальцев в квартире никаких не нашли, кроме отпечатков самого Андрея Николаевича и еще Ракитина. А может это он сам Бабушкина и грохнул?

Артем побелел, но все остальные улыбнулись, оценив плоскую шутку полковника, слегка разрядившую обстановку.

– А труп точно принадлежит Бабушкину? – спросил Евгений Васильевич, – как вы его опознали, если не по лицу?

– Конечно Бабушкину, – невозмутимо ответил Котов, – хотя его и невозможно было опознать по лицу, но я его сто раз сам видел в этой одежде, да и отпечатками пальцев трупа вся квартира залапана. Так что это точно он!

– Хорошо, я понял, – сказал Глава, – повторяю – что будем делать с трупом? Вы же все прекрасно понимаете, смерть Андрея Николаевича нам сейчас совершенно не нужна. Вот застрелили бы его пораньше, в самом начале возрождения Зари коммунизма…

Тут Соловьев осекся, внимательно посмотрел на присутствующих, но те сидели с каменными лицами, и он продолжал:

– Если это произошло бы раньше, народ тогда только еще больше сплотился бы вокруг нас, и массово повалил прививаться. Можно было даже и улицу какую-нибудь в честь убитого героя назвать. А сейчас что? Ведь мы и так сейчас на третьем месте по вакцинации в России, второе и первое мы уже не займем, да нам этого и не надо. Зато теперь могут поползти слухи, мол власть не уберегла героя, а использовала его в своих целях и отправила потом на верную смерть. А уж этот сучонок Иван Иванович, будьте спокойны, из убийства Бабушкина сможет раздуть такую историю, что люди начнут как тараканы метаться в ненужном направлении. Да ко всему прочему еще и День вакцинации через три дня, как-раз нам только смерти главного редактора к празднику и не хватало!

– Так может это антиваксеры его и убили? – спросил Ракитин.

– Вряд ли, – ответил Глава, – Зачем? Им точно так же не нужна его смерть, как и нам. Понимаете, сейчас в городе установился хоть какой-то баланс между противоборствующими силами. Каждый житель находится либо с одной, либо с другой стороны баррикад, с властью или с антиваксерами. Но никому не нужны события, которые могут нарушить существующий баланс. Ведь никто не знает, что может произойти в результате этого нарушения. Поэтому и нас и антиваксеров устраивает сложившееся положение, и раскачивать лодку никто не собирается. Хотеть конфликта в этой ситуации может только какая-нибудь неизвестная нам третья сила.

– Какая сила? – встрепенулся начальник управления ФСБ, полковник Бритвин.

– А вот вы и выясняйте, какая, это ваша работа, – отрезал Соловьев, – но давайте о насущном. Надо срочно решать, объявлять официально о смерти Бабушкина или нет?

Евгений Васильевич был совершенно прав – известие об убийстве Андрея Николаевича могло привести к непредсказуемым последствиям, но и сокрытие преступления могло спровоцировать события гораздо более непредсказуемые. Выбрать из двух зол меньшее казалось невозможным.

Завязался жаркий спор, в котором не участвовал лишь прокурор города, старший советник юстиции Александр Александрович Беккер. Он занимал свой пост с незапамятных времен. Злые языки шутили, что Беккер представлял прокуратуру Шахтинска еще на коронации Елизаветы второй. Невысокий, плотный, с густой белой шевелюрой, городской прокурор сидел в своем уютном кресле без малого сорок лет. Ему было далеко за семьдесят, однако по остроте ума и сообразительности Александр Александрович мог дать фору любому. Сейчас же прокурор молча сидел на стуле и рисовал в блокноте какие-то загадочные квадратики, кружочки и треугольники.

– А может объявим, что он своей смертью помер, например, от инфаркта, да и похороним в закрытом гробу, – предложил Котов, – дело об убийстве замнем, нам не впервой.

– Можно и так, – устало сказал Глава, которому эта мысль тоже приходила в голову, – но все равно День вакцинации будет испорчен самим фактом смерти главного редактора Зари, а этого допустить никак нельзя.