Антология мировой фантастики. Том 2. Машина времени - страница 14

Пока я размышлял обо всем этом, мое внимание вдруг привлекла небольшая, приятная на вид постройка, похожая на колодец под куполом. Странно, подумал я, что до сих пор существуют колодцы, но затем снова погрузился в раздумья. До самой вершины холма больше не было никаких зданий, я чувствовал себя великолепно, и, продолжая свою приятную прогулку, скоро остался один — все отстали. Я испытывал странное чувство свободы и близости приключений, когда поднялся на вершину холма.

Там я обнаружил скамью из неизвестного мне желтого металла. В некоторых местах она была разъедена какой-то красноватой ржавчиной и утопала в мягком мхе, а ее подлокотники были отлиты в виде голов грифонов. Я сел на скамью и стал смотреть вдаль, на пейзаж, освещенный лучами догоравшего заката. Это была великолепная, небывалая картина. Солнце только что скрылось за горизонтом, запад горел золотом, в котором виднелись легкие пурпурные и алые полосы. Внизу расстилалась долина, где, словно изогнутая полоса сверкающей стали, лежала Темза. Я уже говорил об огромных старых дворцах, которые были разбросаны среди самой разнообразной зелени. Некоторые уже превратились в руины, другие были еще обитаемы. Тут и там в этом огромном, напоминающем сад пространстве виднелись белые или серебристые изваяния, а кое-где острыми вертикальными линиями вздымались вверх купола и обелиски. Нигде не было изгородей, не было никаких следов частной собственности и признаков земледелия; вся земля превратилась в сад.

Наблюдая все это, я старался понять то, что увидел, и в результате пришел к некоторым выводам. (Позже я понял, что они были односторонними, или, лучше сказать, содержали лишь половину правды.)

Я решил, что вижу человечество в эпоху увядания. Красноватая полоса солнечного заката заставила меня подумать о закате человеческого рода. Впервые я начал осознавать неожиданные последствия, к которым привело развитие нашего общества. Теперь я понимаю, что это были вполне логичные результаты. Сила диктуется необходимостью; жизнь без опасностей ведет к слабости. Стремление к улучшению условий жизни — так называемый прогресс, делающий наш мир все более и более безопасным, — продолжалось все это время и достигло своей кульминации. Триумф человечества над природой был другой стороной прогресса. То, что сейчас кажется всего лишь мечтами, осуществилось в реальности. И итогом было то, что я теперь видел перед собой!

Очевидно, что здравоохранение и земледелие находятся сегодня еще в зачаточном состоянии. Наука объявила войну только малой части человеческих болезней, но она методично и упорно продолжает свою работу. Земледельцы и садоводы тут и там уничтожают сорняки, выращивая лишь немногие полезные растения, а остальным предоставляют право бороться за существование. Мы улучшаем некоторые избранные нами виды растений и животных путем постепенного отбора лучших; мы выводим новый сорт персика, виноград без косточек, более душистый и крупный цветок, более полезную нам породу рогатого скота. Мы улучшаем их постепенно, потому что наши представления об идеале смутны и лишь приблизительны, а знания крайне ограниченны. Природа же слишком робка и неповоротлива в наших неуклюжих руках. Но когда-нибудь мы сможем организовать все лучше. Прогресс не остановишь! Весь мир в конце концов станет разумным, образованным, все будут сотрудничать между собой; это приведет ко все более быстрому и полному покорению природы. В конце концов мы сможем мудро и заботливо установить равновесие животной и растительной жизни для удовлетворения наших потребностей.

Это должно произойти и действительно было сделано за тот отрезок времени, который я преодолел на своей машине. В воздухе уже не было комаров и мошек, а на земле — сорных трав и плесени, всюду росли сочные плоды и красивые душистые цветы; разноцветные бабочки порхали тут и там. Был достигнут идеал профилактической медицины. Болезни перестали существовать. По крайней мере, за время своего пребывания там я не видел даже малейших признаков инфекционных заболеваний. Скажу больше — даже процессы гниения и разложения стали совсем другими.