Антология современной французской драматургии. Том II - страница 15
>
>Под простыней лежит тело Мужчины. Женщина приносит цветочные лепестки, разбрасывает их на тело /саван Осипа/ Мужчины.
>Женщина находится на одной линии со столом, она стоит в профиль к публике.
>Потом Женщина садится на табурет.
>Декламирует. Сначала это речитатив.
>Музыка. Но очень слабая, она звучит из плохого кассетного магнитофона, который женщина может, например, держать в руке.
>Или же магнитофон может стоять на столе.
ЖЕНЩИНА. Не ищите. Здесь никого нет.
Под последним слоем земли — пустота.
Его накрыл саван ветра; саван — ветер.
>Пауза.
Кто-то задыхается, это он.
Тенистая память слов. Ничего больше.
Споры и крики, песни и смех на берегу Днепра в первый раз, когда он…
>Пауза.
Кажется, она хочет выйти; возвращается.
На одном дыхании.
И я ничего не высекла на стеле.
И не было стелы, где можно было бы высечь его имя, И не было места, чтобы высечь его имя, и не было времени.
Ничего, кроме слов, пляшущих в воздухе, кроме слов, подобных детским словам для кенотафа.
>Пауза.
>Она резко срывает простыню.
>Появляется Мужчина, встает, садится на стол, у него опущены плечи; трясет головой.
МУЖЧИНА. Нет.
ЖЕНЩИНА. Почему?
МУЖЧИНА. Это смешно.
ЖЕНЩИНА. Нет.
>Пауза.
МУЖЧИНА. Я сказал себе, что умер; я сказал себе, что у меня будет камень с высеченным на нем именем; я буду ему завидовать.
>Пауза.
Как можно завидовать тому, кто сгнил в общей могиле?
>Пауза.
В общей могиле, из-за того что болтал?
ЖЕНЩИНА. Когда?
МУЖЧИНА. Сама знаешь когда.
ЖЕНЩИНА. Где?
МУЖЧИНА. Это тоже ты прекрасно знаешь. Теперь.
ЖЕНЩИНА. Но я хочу, чтобы ты повторил.
Чтобы ты это повторил.
МУЖЧИНА. В пересыльном лагере, в 1938 году, в Восточной Сибири.
ЖЕНЩИНА. Значит, это была не просто болтовня.
>Темнота.
>Ничего не изменилось.
>Они не сдвинулись с места.
>Мужчина молчит. Ни одного движения. Очень важно, чтобы мужчина молчал. Не произносил ни звука.
ЖЕНЩИНА. Вот приказ. Вот ветер вздоха. Но я прожила долго.
Это древний голос, как я помню. Но я прожила долго. Вот единственный приказ — вспоминать. Но мне хорошо.
Хорошо.
Повторяю: я жила для того, чтобы вспоминать. Признаюсь.
Разве это сложно — вспоминать, долго; это сложно, просто, тренировать свою память, чтобы вспоминать.
Долго.
В зверином мире.
>Темнота.
>На авансцене снова стол. Но на этот раз он стоит на попа. Вертикаль. Черная.
>Перед ним на полу валяется смятая в шарообразный ком простыня.
>Мужчина снова сидит на табурете на авансцене, низко опустив голову — на левом крае сцены.
>Женщина снова перед столиком в гримерной, в самой глубине сцены, она совершает те же действия, что в начале пьесы.
МУЖЧИНА. Там было что-то. За дверью. Это задержало меня в самый последний момент.
>Пауза.
Мысль. (Он поднимает руку со сжатым кулаком — медленно, снова.)
Не знаю. (Опускает руку.)
Больше ничего.
>Пауза.
ЖЕНЩИНА. История о щах. Ты говорил — «мысль о щах».
МУЖЧИНА. Вот именно: о щах. Неважно что. Любая мысль.
>Пауза. Очень длинная.
Она: морщины старой женщины под старыми румянами.
>Пауза.
И ты тоже.
ЖЕНЩИНА. Что?
МУЖЧИНА. Ты тоже прекрасна.
>Пауза.
>Женщина в волнении приостанавливает свои движения.
ЖЕНЩИНА. Теперь мы больше не говорим друг другу такие вещи.
>Пауза.
Нет.
МУЖЧИНА. Ты прекрасна.
Все-таки. (Улыбается.)
ЖЕНЩИНА. Продолжим.
>Мужчина ложится на стол.
>Женщина снова берет простыню, чтобы его накрыть; не решается.
>Пауза.
>Мужчина снова садится; но теперь спиной к зрителям.
МУЖЧИНА. Невозможно.
ЖЕНЩИНА. Что?
МУЖЧИНА. Это.
ЖЕНЩИНА. Что?
МУЖЧИНА. Все.
ЖЕНЩИНА. Что?
МУЖЧИНА. Надо уметь молиться.
Я не умею молиться.
ЖЕНЩИНА. Продолжим.
МУЖЧИНА. Она…
Она должна была сказать и это тоже…
ЖЕНЩИНА. Что?
МУЖЧИНА. Давай продолжим.
>Темнота.
>Он обращается к Женщине, находящейся теперь на некотором расстоянии сзади. Вот и все.
МУЖЧИНА. Мне по-прежнему, по-прежнему тяжело поднимать руку. Правую. И говорить.
ЖЕНЩИНА. Потому что однажды придет неизвестный.
МУЖЧИНА. Боль в кулаке. Я поднял его для…
ЖЕНЩИНА. Ко мне приходили тысячи неизвестных, и все они представляли бы, сами того не зная, или…
МУЖЧИНА. Того, чтобы постучать. Постучать в дверь. Услышать ее: знакомые звуки для того, кто готовится к последней минуте.
ЖЕНЩИНА. Он знал — возможно, он знал… «Меня зовут Надежда Мандельштам», и неважно, как меня зовут, в самом деле, неважно, принадлежит ли вам ваше имя, но дайте мне время, чтобы снова стать женщиной, прошу вас, прошу вас.